Вероника отвела взгляд и прошептала:
— У тебя бизнес… Ты подолгу не бывал дома.
— Но ты не знаешь наверняка. А что, если я невинен, как ангел? Вдруг пострадавшая сторона — это я? Почему ты не даешь мне возможности оправдаться, отвести от себя обвинения Марго?
— Потому что я не могу рисковать психикой Джеки! Откуда, я знаю, что ты станешь делать, если мы приедем к тебе домой! У себя в Дартмуре ты наверняка царь и бог, местный судья будет на твоей стороне, да и вообще все будут за тебя… Может, ты меня вышвырнешь из замка на второй день? Не дашь мне с Джеки видеться?
— И навсегда его потеряю? Я же не идиот, Вероника. Ты — залог моего успеха, ты и только ты. Поедем? У тебя появится возможность выяснить, что я за человек.
— Нет!
Она отпрянула, потому что ее очень испугала такая возможность. Вероника Картер несколько минут назад уже имела возможность убедиться, как велика сила притяжения, исходящая от Джона Леконсфилда, и дальнейшее изучение этого вопроса в ее планы не входило. Она не желала превращаться в рабыню.
— Я не хочу уезжать! У меня здесь работа… друзья… вся жизнь!
— Я поговорю с твоим боссом.
— У меня нет босса. Я сама себе хозяйка.
— Тем более, без проблем.
— С проблемами! Я не могу послать псу под хвост все, чего добилась за годы. Я остаюсь.
— Но Джеки уедет.
— Через мой труп!
— Не думаю, что мне понадобится заходить так далеко. Достаточно иного.
Он медленно, не сводя с нее глаз, расстегнул брюки. Вероника метнулась к стене и замерла, дрожа от ужаса и возбуждения. Только сейчас до нее дошло, что в припадке страсти она почти сорвала с Джона рубашку, и теперь ее глаза неотрывно смотрели на могучий торс мужчины. Она вспомнила ощущение его теплой кожи… его прерывистое дыхание… его силу…
— Не смей этого делать, Джон Леконсфилд!
— Не знаю, о чем ты, но в этом доме я вообще ничего больше делать не буду. Если ты отказываешься собрать вещи Джеки, я пойду и сделаю это сам.
С этими словами он спокойно заправил рубашку в брюки и снова застегнул их. Вероника вновь ощутила себя непроходимой идиоткой.
— Ты не знаешь, где что лежит.
— Так помоги мне.
Она беспомощно смотрела на мерзавца.
— Я его опекаю. Я решаю, что с ним будет. Если ты захочешь забрать его силой, я вызову полицию.
— Давай. Вызывай. Правда, у меня на руках свидетельство о рождении Джека Сэмюэла Леконсфилда, а также свидетельство о браке с Марго Картер и свидетельство о ее смерти, так что полиция вряд ли сможет меня остановить. Ты, конечно, можешь обвинить меня в насилии, и тогда Джеки заберут в приют до полного разрешения дела через суд, а что это для него будет означать, ты и сама знаешь. Не говоря уж о том, что я тебя за это просто уничтожу. Вероника, он мой, формально и… морально, ты это знаешь. Не надо превращать нашу жизнь в ад. Ни его жизнь, ни твою, ни мою.
