Но эта была только одна часть проблемы Другая заключалась в том, что с первых минут их странного уже собственно местом, в котором оно состоялось, их знакомства он ощутил над собой полную и абсолютную власть ее, а спустя еще некоторое время то самое мучительно и страшно пугающее его чувство полного, без остатка, растворения в ней. Так тают снежники теплой зимой, слетая с небес в лужицы талого снега — стремительно, покорно и бесследно Были еще два обстоятельства, четко осознаваемые им и ввергающие его в какой-то животный ужас Первым был фактор времени — все то, что пережил, прочувствовал и осознал или по крайней мере попытался осознать он подле нее, при том эмоциональном ритме, к которому он привык и в котором жили все близкие ему и почитаемые им нормальными люди, должно было растянуться на месяцы, а то и на годы, если не десятилетия Сегодня все это уложилось у него в несколько часов-время их знакомства, хотя каждый из этих часов совершенно реально для него и вопреки всем законам природы, заключал в себе не минуты, числом как известно, шестьдесят, а целые годы, а возможно и десятки лет, похищая их из будущей, отмеренной ему на этой земле, жизни.
Вторым — было то удивительное, что творилось внутри его сознания, причем открытое ему совершенно и данное в острых ощущениях и переживаниях Там поселилось два человека. Вернее два его « я», первому из которых она была абсолютно нетерпима и отвратительна даже, но оно, это "я" было абсолютно лишено возможности каким-либо образом воздействовать на его поступки и собственно на всю его волю Второе же "я", напротив, было полностью подчинено ей, растворено в ней, оно было как бы даже уже и не его, а ее "я" Ему воля его и тело починялись безоговорочно Еще более удивительным было то, что второе "я" с первым было полностью согласно, но действовало, тем не менее с точностью, до наоборот Все это было так сложно и запутано, что он прежний никогда не смог бы подобной коллизии не то, что понять, но и повторить даже за кем-либо, доведись вдруг дослушать подобный бред до конца Теперь же, как умная, но не породистая собака, дворняга, — он чудным образом понимал все это удивительно точно и в во всех странных и умопомрачительных деталях, хотя ни сформулировать словесно, как подобает человеку, ни выразить даже взглядом, как умеют породистые псы, не смог бы От него прошлого, осталась в нем и теперь от всего этого хаоса и полного душевного и умственного безобразия, бурлила, закипая рваной белой пеной, только отчаянная бешенная ярость, но второе "я" прочно держало ее в узде. Так горячего жеребца, держит уверенной рукой опытный всадник, который хорошо знает, стоит лишь слегка ослабить повод и отпустить шенкель — сильное, много сильнее его, человека, животное, не задумываясь ни на минуту, вышвырнет его из седла и еще невзначай припечатает тяжелыми копытом, разбивая в кровавые клочья хрупкую человеческую плоть.
