Отец Дарьи имел испанское происхождение. Следуя царившей среди аристократии моде на иностранную прислугу, Наумовы выписали его из Испании. По обыкновению, горничных да гувернанток выписывали из Франции, однако барыню Наумову всегда отличало стремление к оригинальности, и, дабы ею дивились и восхищались, она решила завести в своем поместье испанского конюха. Педро Пенья, а звали его именно так, был хорошим конюхом, и ему не стоило больших трудов заслужить одобрение хозяев. Здесь, в России, он и встретил свою вторую половинку – Анну Тришкину, служившую у барыни горничной. Она-то и стала матерью Дарьи. Но всего лишь через месяц после сего радостного события случилось несчастье: ослабевшая после родов Анна отошла в мир иной, оставив мужа с новорожденной дочерью на руках.
Детство Дарьи прошло рядом с трудолюбивым отцом, который каждый день брал дочурку с собой в хозяйские конюшни и, не жалея сил, учил ее своему ремеслу да родному, испанскому, языку. Дарья очень полюбила лошадей и с удовольствием помогала родителю, искренне проникшись этим, отнюдь не женским, ремеслом – ремеслом конюха.
Имея чуть бо́льшую свободу, нежели остальная прислуга, Дарья часто наблюдала за прогулкой семейства Наумовых, хозяев «дома ее мечтаний». Величественная мать семейства Екатерина Андреевна, высокая, стройная и даже немного костлявая женщина, всячески стремилась подражать истинной светской даме: говорила с французским акцентом, укладывала волосы в стиле «мадам Помпадур» и презирала всех, кто занимал в обществе положение ниже, чем она сама. Дочь барыни, Полина, была ровесницей Дарьи. Она старалась во всем подражать матери и весьма преуспевала в этом деле. Женскую половину купеческого семейства Дарья видела постоянно. Но был еще и наследник поместья, первенец четы Наумовых по имени Павел, с которым дочь конюха ни разу не встречалась. Уезжая под утро со своим отцом Иваном Григорьевичем Наумовым, он приезжал лишь под вечер, когда девочка, выпив молока, уже лежала под одеялом, пытаясь заснуть. Достигнув совершеннолетия, Павел покинул поместье, дабы получить достойное его персоны образование. В то время Дарье едва исполнилось четырнадцать. Отъезд купеческого сына остался для нее незамеченным, поскольку девочку интересовали не хозяева, а конюшня да манивший своей неприступностью каменный дом. Много раз Дарью посещали смелые мысли тайком пробраться внутрь, но она всячески сдерживала себя и, чтобы отвлечься, погружалась в мысли о матери, стараясь представить себе, как она выглядела.
