— Бартон! — раздался резкий голос Делхарта. — Что за срочность?
— Пассажир.
— Пассажир? — в вопросе прозвучало удивление. — Тогда почему срочный вызов? Вы его обнаружили вовремя, непосредственной опасности нет. Вам надо связаться с Бюро корабельной информации, чтобы они оповестили ближайших родственников.
— Пассажир еще на борту, и обстоятельства не совсем обычные...
— Необычные? — перебил его командир. В его голосе ясно слышалось нетерпение. — Вы отлично знаете, что у вас мало горючего. И вам не хуже, чем мне, известен закон: «Каждый пассажир, обнаруженный во время полета на КЭПе, подлежит немедленному уничтожению».
Бартон услышал, как вскрикнула девушка.
— Этот пассажир — девушка.
— Что?!
— Она хотела повидаться с братом. Это — еще совсем ребенок. Она не представляла себе, что делает.
— Понятно, — голос стал мягче. — И вы меня вызвали, надеясь, что я смогу вам чем-нибудь помочь? — Не дожидаясь ответа, он продолжал: — Мне очень жаль, Бартон, но не в силах ничего сделать. Звездолет не может отклониться от графика. От этого зависят жизни слишком многих людей. Я чувствую то же, что и вы, но я не в состоянии что-либо изменить, как и вы. Выполняйте свой долг. Соединяю вас с Бюро информации.
Голос в коммуникаторе замолк. Оттуда доносилось лишь легкое потрескивание. Бартон повернулся к девушке. Она сидела, подавшись вперед, и смотрела на него испуганными, широко раскрытыми глазами.
— О чем он говорил? Что вы должны сделать? Уничтожить? Что он имел в виду? Этого не может быть!
Оставалось мало времени, и он не мог ей лгать.
— Он сказал то, что следовало.
— Нет!
Девушка отпрянула от него, как будто он собирался ее ударить. Она подняла руку, словно желая отстранить то страшное, что надвигалось на нее.
— Однако это так.
— Нет! Этого не может быть. Вы не в своем уме. Что вы говорите!
— Мне очень жаль,— он старался говорить с ней как можно мягче.— Мне следовало сказать вам раньше, но я хотел сделать все, что в моих силах. Я вызвал «Звездную Пыль». Вы слышали, что сказал командир?
— Это невозможно. Если вы выбросите меня за борт, я умру.
— Да.
Она ловила его взгляд, стараясь прочесть в нем правду, недоверие в ее глазах сменилось ужасом. Она прижалась к стене, маленькая и беззащитная, как мягкая тряпичная кукла. Казалось, в ней угасла последняя искорка надежды.
— И вы собираетесь это сделать? Вы хотите меня убить?
— Мне очень жаль, — сказал он. — Вы даже не представляете себе, как мне вас жаль. Но так должно быть и никто во всей вселенной не в силах что-либо изменить.
