— Эй! А где твоя машина?
— Дома, в гараже.
— Мы что, туда идем?
— Нет, лично мы идем в больницу. Это на холме, в двух кварталах. Да ты должен помнить — там стояла пасека Эйба.
— Неужели снесли?
— Эйб решил перенести ее подальше, за черту города. Пчелы завели привычку роиться в саду у миссис Паркер, а у старушки астма, для нее это опасное соседство.
— Аллергия?
— Анафилактический шок. В ее возрасте — летальный исход обеспечен. Эйб перевез пасеку в яблоневый сад, а участок на холме отдал под больницу.
— И давно вы построились?
— Шериф и доктор Грей собрали деньги по подписке еще пять лет назад. Я тогда работала в Чикаго. Твой брат оплатил две трети счетов.
— Бранд?
— Да. А строили всем городом. Потом доктор Грей заведовал, но он же уже старенький, так что пришлось мне.
— Доктор Абрахам Грей… Как он?
— Консультирует у нас. Без работы он не может, но здоровье не всегда позволяет.
— Сколько народу работает в больнице?
— Три медсестры, Тони Бокадеро — детский врач, Бен Даймон — анестезиолог, Сэмми Джоунс — акушерка. Ну и я, естественно.
— Четыре врача, три медсестры, один консультант — и три тысячи жителей?
— Не считая обитателей буровых и дальних ранчо. Много? Мало?
— Как тебе сказать… А если срочный вызов?
— Шериф вызывает полицейский вертолет. Слава богу, такое случалось всего лишь несколько раз. Ты очень сердишься?
— Я в бешенстве.
— А не видно.
— Ты хочешь, чтобы я прыгал по мостовой и бил себя кулаками в грудь?
— Нет, просто… Я думала, ты меня убьешь.
Рой искоса посмотрел на Лори, она несмело улыбнулась в ответ. Он возмущенно фыркнул — и отвернулся.
Если честно, он чувствовал себя полным идиотом. Девяносто девять и девять десятых процента обитателей Земли не принимали бы сложившейся ситуации близко к сердцу, но Рой Роджерс, к сожалению, принадлежал к оставшейся одной десятой процента.
Он прилюдно дал слово остаться — и ему придется это сделать. Рой Роджерс весьма трепетно относился к собственному честному слову.
Но работать в больнице, где всего семь человек персонала…
Лори больно пихнула его локтем в бок.
— Мы пришли, доктор Роджерс. Не упади.
Больница была длинной и двухэтажной. Перед главным входом размещалась вполне приличная стоянка машин на двадцать, приемный покой был оборудован наклонным пандусом. Большие окна, выкрашенные в светлый цвет стены, цветник, разбитый под окнами. В темноте сильно пахли маттиола и резеда. Звенели цикады. Рой подумал, что уже тысячу лет не дышал полной грудью — на загазованных улицах Остина это грозит приступом удушья.
