— Ну, — сказал Моран, вертя между ладонями высокий стакан, — рассказывай.
— О чем?
— Почему ты бросалась нитками.
— А почему вас это интересует?
— Это было необычно.
Она вздохнула.
— Полагаю, я шла к этому поступку долгие годы…
Быстро оборвав себя, Диана исподлобья глянула на Морана, но он и не думал потешаться. Напротив, кивал с очень важным видом.
— Вещь, которую я уничтожила, — сказала Диана. — Это была вышивка. Я изрезала ее ножницами, а остатки ниток порвала и выбросила.
— Почему? — жадно спросил Моран. — Что тобою двигало?
— Злость, полагаю.
— Да уж, — сказал Моран, — здорово же тебя допекли, если в отместку ты уничтожила настоящую вещь, ручной работы.
Диана дернула уголком рта.
— Мама говорит, что только фирменное может быть настоящим.
— Разве твое — твое личное — это не фирменное твое? — удивился Моран.
Диана пожала плечами.
— Это не профессионально.
— Вообще представление о том, что мир создан для профессионалов, — глубочайшее заблуждение, — сообщил Моран. — В мире всегда есть место и для дилетантов, и для мечтателей. Весь вопрос в том, как расставлять акценты. Или что считать профессионализмом.
— С этого все и начинается, — сказала Диана. — С расстановки акцентов. Мама, например, убеждена в том, что критериев профессионализма ровно два: а) человек должен ненавидеть то, чем занимается; б) человек должен получать за это деньги. Если не соблюдено хотя бы одно из этих условий, значит, мы имеем дело со злостным дилетантом. А все дилетанты подлежат уничтожению. Пулеметным огнем.
— У тебя интересная семья, — заметил Моран. — Ничего удивительного в том, что ты выросла такой необычной.
Диана видела, что он не льстит, и поэтому не смущалась.
— А что было на той вышивке? — спросил он.
— Волшебный лес. Броселианд. Деревья и феи. И цветы.
Описывая погибшую вышивку, Диана поморщилась. Да уж, воспоминаньице.
…Мама ворвалась в комнату, увидела ворох ниток, ножницы, пяльцы, пестрые цветовые пятна на натянутом холсте, — и поднялся крик. «О чем ты думаешь? Выпускные на носу! Хочешь всю жизнь учить старых дев плетению макраме в каком-нибудь захолустном ДК? Ты отдаешь себе отчет? Или ты думаешь, тебя муж будет содержать? Сейчас такие мужчины — их самих содержать приходится…»
Когда речь заходила о чем-нибудь жизненно важном, мама, как правило, не стеснялась в выражениях. И плевать ей было на то, что услышат соседи или отец.
Мама в семье всегда была круче, чем папа. Именно ей принадлежала идея назвать дочку Дианой. Она с юности мечтала о дочери с таким именем.
