— Командирам эскадрилий поднять личный состав и выполнять приказ. Трусов расстреливать на месте. Выполняйте.
Отойдя шагов на тридцать в сторону, я подал команду:
— Первая эскадрилья, ко мне!
Сначала медленно, а затем дружно вокруг меня собрались летчики, штурманы, стрелки-радисты, техники и мотористы.
— Размаскировать самолеты и взлетать по готовности. За мной! — крикнул я и побежал к своему самолету.
Не ожидая повторных напоминаний, весь личный состав эскадрильи, не обращая внимания на рвущиеся вокруг снаряды, начал размаскировывать самолеты и готовить их к вылету.
Подбежав к самолету, я сразу же сел в кабину, подготовился к запуску моторов и, как только последние деревья, маскировавшие самолет были отброшены, запустил моторы. Техник Крысин находился на крыле рядом со мной.
— Разрешите лететь вместе с радистом? — просит он.
— Быстрее! — кричу я ему и, как только он скрылся в кабине стрелка-радиста, прямо со стоянки даю полный газ.
Холодные моторы хлопают, сразу не набирают обороты, затем выходят на полные, и я начинаю взлет в направлении танков. Фашистские танки стреляют в упор, перед самолетом взвиваются бурые фонтаны земли от рвущихся снарядов, но самолет уже в воздухе. Таким же порядком взлетели и остальные экипажи. Пристраиваюсь к самолету Красночубенко. И вот вся группа полка в сборе. Красночубенко завел группу бомбардировщиков на скопление фашистских танков с запада на высоте шестьсот метров. Серии разрывов наших бомб накрывают вражеские танки и столовую[37].
После удара летим на Гжатск. Наш самолет все время отстает от боевого порядка полка. Плохо тянет левый мотор. После последнего боевого вылета Крысин собирался снять блок цилиндров и заменить прогоревший поршень, но не успел.
Личный состав полка, оставшийся на земле после взлета самолетов под командованием начальника штаба полка Стороженко и инженера полка Римлянда, один самолет оставил ремонтировать, один неисправный СБ сжег, перешел вброд реку Угру и вышел к своим войскам.
Один самолет ТБ-3 сожгли партизаны, а на другом улетел командир партизанского отряда Андреев с борттехником. Они забрали с собой двадцать человек своего будущего отряда. Андреев до войны учился в летном училище, но был отчислен. А в сложившейся обстановке они с борттехником решили взлететь на самолете ТБ-3 — и взлетели. Посадку произвели, по рассказам, на аэродроме Киржач, где при приземлении немного подломали шасси самолета.
Гжатский аэродром встретил нас неприветливо. На аэродроме не было ни бензина, ни бомб, ни питания. Батальон аэродромного обслуживания заканчивал эвакуацию с аэродрома. В штабе Резервного фронта грузили ящики с документами и уезжали. У оставшихся офицеров стали выяснять, что делать нашему полку и куда дальше перелетать. С запада доносилась артиллерийская канонада.
