- Я родился от великого Зевса, - сказал он. - А посему мне не страшна смерть. И тебе тоже, сын мой. Поэтому ты должен вернуться к жизни. Я приказываю тебе!
Тут Аристон увидел, что на боге грязная накидка из овечьей шкуры и смешная собачья шапка. Он не понимал, почему богу вздумалось одеться как илоту, но все равно взял его за руку. И они пошли вдвоем вверх по извилистой каменистой тропинке.
- Не гляди назад, сын мой, - сказал бог. Но Аристон оглянулся. И увидел Фрину, которая стояла на коленях у скалистой кручи. Она рыдала, молила и выкрикивала его имя.
- Ей придется подождать, только и всего, - сказал бог. - Пойдем.
Было очень темно, и Аристон коченел от холода.
Но теперь к этому примешивалась еще и боль. Страшная. Она гнездилась в середине спины между лопатками. Однако она была немного другой. Аристон долго пытался сообразить, что же изменилось. Потом понял. Боль не изменилась. Она была такой же сильной или даже еще сильнее. Изменилось ощущение боли. Теперь он ее ощущал как живой человек. Всеми органами чувств. Он был жив и постепенно начинал припоминать, воссоздавать в памяти всю безумную цепь причинно-следственных связей, которую люди величают роком. Он был жив, не желая этого. Но тем не менее он жил. Ему даже казалось, что он пришел в сознание. А этого ему тоже не хотелось. Ибо, придя в себя, он должен был вспомнить еще больше, вспомнить такие ужасы, которые до сих пор вытеснялись из его памяти.
Аристон открыл глаза и увидел перед собой лицо бога.
- Дионис, отец мой! - отчетливо произнес он.
- Видишь? - сказал илот Тал. - Мы пришли вовремя. Прикажи рабам положить его на носилки, господин мой Ипполит.
Дядя Толстопуз обратился к врачу Полору
- Его не опасно переносить, добрый лекарь? - спросил он.
- Опасно, - ответил врач. - Но это все равно лучше, чем оставить его умирать здесь от холода. Я говорил твоей сестре, что неблагоразумно оставлять тяжело раненного мальчика в храме. Но она не послушалась. То она утверждала, что он будет жить, а теперь столь же упорно твердит, что он умрет. Твоя сестра... м-м... странная женщина, господин мой Ипполит.
- Алкмена глупа, - сердито хмыкнул Ипполит. - Но надеюсь, у нее достанет ума, чтобы ходить за больным. Полор поглядел на маленького толстячка.
- Я на твоем месте не стал бы относить его к Алкмене, мой господин.
- Почему? - изумился Ипполит.
- Потому что твоя сестра не просто глупа. Она... безумна, - сказал лекарь.
- Но я не женат, - возразил Ипполит. - В доме нет женщины, чтобы...
