- Козлы и сатиры! - рявкнул Ипполит. - Послушай, о самая тупая из ослиц! Ты отправилась в горы, хотя в любом полисе Эллады оргиастические ритуалы давно запрещены и на всей нашей земле не найдется города-государства, где уже сто лет или больше не чествовали бы Диониса, устраивая торжественные процессии, во время которых танцуют, поют, показывают представления - короче, ведут себя разумно и культурно. А ты, моя непорочная, прекрасная сестрица, отданная в жены зануде, который, однако же, вполне достойный человек, ты, повторяю, удрала из дома, потащилась в горы, связалась с менадами, участвовала в пьяных вакхических оргиях, которые способны вогнать в краску самую распоследнюю шлюху из порта Пирей, любую из тех бедных оборванных потаскух, чьи ласки можно купить на всю ночь за один-единственный обол... И, весело проведя время, ты вернулась с улыбкой святоши на глупом лице, твердо вознамерившись сообщить несчастному Тела-мону, что рога, увенчивающие его лоб, появились стараниями и милостью бога! Что ублюдок, которого ты носишь в животе...
- Ипполит! - воскликнула Алкмена.
- Я думаю, это отпрыск какого-нибудь пастуха с фаллосом побольше, чем у самого Приапа. Когда он увидел, что ты, мертвецки пьяная, лежишь на спине, он не преминул задрать твой хитон до пупка, раздвинуть тебе ноги и приняться за дело. Не корю его. Кто бы на его месте поступил
иначе? Пойми, глупышка Алкмена, никто еще не представил доказательств существования богов! Во всяком случае, доказательств, которые могли бы убедить людей с мозгами, способных, отправляя свои естественные нужды, не упасть в выгребную яму. Я уж не говорю, что у богов, похоже, нет иных занятий, кроме как ежесекундно брюхатить всяких дурочек! Так что, может, хватит издеваться над моим разумом, сестра? Нам надо поговорить о гораздо более важных вещах. Аристон в беде! В страшной беде. Этот жирный бездельник мог помереть, и тогда...
- Он не умрет, - спокойно возразила Алкмена, - потому что никакое зло не может коснуться моего золотого мальчика. Его жизнь всегда в безопасности. Мне это обещал его отец, божественный Дионис...
- Эрос и Афродита! - Ипполит задрал вверх свое круглое, точно полная луна, лицо, поросшее редкой бороден-кой. - Теперь она заявит, что ВИДЕЛА бога! В том, что ты его чувствовала, я не сомневаюсь, он сладострастно на тебя накинулся, но видеть?! Ну, говори!
- Я его видела, но смутно, - прошептала Алкмена. - Я, как ты верно сказал, брат, была не в себе из-за выпитого вина. Но я помню, что он был могучим, с головой, точно лес, горящий в засуху, и с глазами, подобными летнему небу. Он был очень ласков со мной, хотя я мало что помню.
