– А чему радоваться-то? – сумрачно откликнулся Маленький. – Мы там как услышали, что началась стрельба, стоим и думаем: то ли продолжать караулить бот, то ли бежать вам на подмогу.
– Да я предлагал идти! Это он чего-то мяться начал… – пренебрежительно махнул рукой Алтынов.
– И совершенно правильно сделал! – строго уведомил Матвеев. – Если бы покинули свой пост, получили бы по самое не балуйся! А если бы в ваше отсутствие что-то случилось с ботом? Мы бы тогда точно надолго застряли на этом острове – это в лучшем случае.
– Только это… командир, – Алексей тягостно вздохнул, – в следующий раз пусть другие бот охраняют. А то получается, что пока они пиратов херачили, мы в тылу отсиживались…
– Успокойся! – Александр хлопнул парня по спине. – Что-то мне подсказывает – у вас еще будет возможность настреляться вдоволь.
Когда со швартовкой бота было покончено, Матвеев проводил морпехов к хижинам и указал, где им можно расположиться на ночлег. Сам же, разбудив Дедкина, занял его место – импровизированный лежак из какой-то мягкой, пружинистой морской травы – и сразу же провалился в сон.
…Капитан-лейтенант Матвеев шел по Владивостоку и никак не мог понять, почему вместо многоэтажек вдоль улиц тянутся ряды бамбуковых хижин с крышами из пальмовых листьев. По тротуарам шли жители города, но почему-то все как один одетые в туземные юбочки из травы и такие же травяные топики. Внезапно где-то далеко раздался немыслимый гул и рев, из-за горизонта поползли черные тучи, и кто-то невидимый сказал, что сейчас на город обрушится страшный ураган, который сметет мосты, дома, людей и уйдет дальше, уничтожая все на своем пути.
Проснувшись, Александр некоторое время лежал, не открывая глаз, потрясенный увиденным. Этот сон был столь явственным, что первые мгновения Матвеев пребывал в состоянии некоторой оторопи – привидится же такое! Открыв глаза, он увидел, что в хижине остался совсем один, а на улице уже давно ясный день. В этот момент в дверь кто-то заглянул. Присмотревшись, Александр узнал Лукинова.
– Командир, кушать подано! – залихватски сообщил он. – Прошу к «дастархану»!
В тени деревьев на широких пальмовых листьях были разложены всевозможные яства местного происхождения. Больше всего, конечно, было фруктов – манго, бананов, фиников, кокосов, каких-то ягод, напоминающих вишню, и еще чего-то такого, что даже при наличии хорошей фантазии придумать было бы сложно. Тут же лежала запеченная над костром рыба, глиняные миски с уже очищенными устрицами, приправленными местными специями, и с гарниром, напоминающим картофельное пюре. Отдельно горкой лежали саговые лепешки. В центре «дастархана» стоял кувшин из бутылочной тыквы. Морпехи, уже успевшие рассесться вокруг этого импровизированного стола, реагировали на угощение по-разному. Кто-то, зажмурившись, громко сопя, принюхивался, кто-то, облизываясь, потирал руки в предвкушении сытного обеда.
