Два дня продолжалась охота за уцелевшими людоедами, рассыпавшимися по лесу, и теперь народ Вазири был уверен: кровожадные негры никогда больше не появятся в этих местах. Сначала вождь и его подданные мечтали о том, чтобы изловить нескольких врагов и поступить с ними так же, как те поступали с их соплеменниками… Для этого в землю на краю деревни давно был вкопан огромный столб — Вазири распорядился поставить его в тот день, когда людоеды замучили его старшего сына.
Но северяне не имели опыта в ловле людей живьем, а ярость их была так велика, что они всякий раз убивали врага на месте. Воины Вазири спешили отплатить за своих замученных близких, за дочь вождя, пропавшую в поселке Мбонги, за белое лесное божество и его друга, так и не вернувшихся из похода против кровожадных дикарей…
Каково же было ликование всех людей, когда на следующий день после битвы Тарзан из племени обезьян вдруг вышел из джунглей с дочерью вождя на руках — больной и слабой, но все-таки живой! Горящая в лихорадке Накити была закутана в рваную куртку Арно; Джек шел голым по пояс с ружьем в руке, в его патронташе оставался единственный патрон.
Все мужчины, женщины и дети вслед за своим вождем упали в ноги двум белым людям, а подростки, избежавшие ужасной смерти в поселке Мбонги, пытались целовать Тарзану руки.
Спасение Накити окончательно погасило жажду мести; столб, предназначенный для пыток пленных каннибалов, пошел на топливо для праздничного костра. По иронии судьбы единственными людьми, пережившими немало неприятных минут у этого столба, остались двое белых, которых сейчас благодарили и прославляли все обитатели поселка.
Прошло три дня.
Немногие раненые в стычках с людоедами залечили раны; Накити стала поправляться; Арно, отсыпавшийся больше суток, снова был на ногах.
Даже маленький Набу наконец-то вышел из хижины и, хотя скорее походил на тонкую бледную тень, чем на семилетнего мальчика, таскался по пятам то за Тарзаном, то за Джеком, как преданный щенок.
На четвертый день Вазири устроил грандиозный праздник.
Теперь его воины могли не боясь охотиться в джунглях, а женщины — собирать там плоды, и на торжестве было вдоволь мяса, фруктов, орехов и запеченных на углях клубней ямса и маниока.
Барабаны отбивали частую гулкую дробь, флейты делали все, чтобы не отстать от веселого ритма. Но музыка, смех и песни разом смолкли, когда вождь, облаченный в шкуру убитой Тарзаном пантеры, торжественно приблизился к черноволосому богатырю.
