Громовой рык известил прячущихся по домам перепуганных людей, что ночной демон настиг свою очередную жертву.
Но куда громче прогремел исступленный рев, вырвавшийся из глотки Тарзана, воспитанника обезьяны.
Увидев, что хищный зверь повалил и терзает его друга, Тарзан обрел силу целой стаи горилл. Столб накренился от сумасшедшего рывка гиганта, удерживавшая его цепь лопнула, словно тонкая струна. Человеку-обезьяне не понадобилось и секунды, чтобы очутиться рядом с пантерой; он схватил огромную кошку за загривок и за шкуру на хребте, оторвал от Арно и вскинул высоко в воздух.
Ни ловкость, ни свирепость, ни быстрота не смогли помочь Шите в схватке с обезумевшим от ярости лесным великаном. Мгновение спустя тело пантеры со сломанным позвоночником отлетело в сторону и, как тряпка, шлепнулось в пыль возле столба…
А Тарзан кинулся к Арно и упал рядом с ним на колени. Песок вокруг левой руки и плеча Джека пропитался кровью; воспитанник Калы с ужасом коснулся груди друга, напрасно окликая его по имени…
И тогда люди в хижинах, только что в смятении внимавшие шуму великого боя, в страхе задрожали от нового пронзительного вопля: на сей раз над залитым лунным светом поселком пронесся крик не ярости, не вызова, а беспредельного горя.
Прошло не меньше недели, прежде чем Клейтон и Роков окрепли настолько, что смогли построить на дереве грубый шалаш из веток — убежище от хищников. И все-таки они не настолько доверяли прочности и недосягаемости своего жилища, чтобы не опасаться нападения львицы или пантеры. Каждую ночь люди съеживались от страха, прислушиваясь к страшным голосам зверей во мраке джунглей.
Постелями им служили подстилки из листьев и травы, а вместо одеяла Джейн Портер пользовалась старым плащом Клейтона. Уильям перегородил шалаш подобием ширмы из веток, которая делила древесный дом на две части: в одной жила девушка, в другой — двое мужчин.
Конечно, этот древесный шалаш не мог сравниться с прочной хижиной лорда Грейстока, однако существование в нем могло бы быть довольно сносным… Если бы не присутствие Рокова-Тюрана.
С каждым днем жизнь под одной кровлей с таким человеком, как Николай Роков, становилась все более невыносимой.
Уже несколько раз лишь вмешательство Клейтона спасало Джейн от похотливых домогательств русского; в конце концов девушка начала бояться этого человека не меньше, чем диких зверей. Уильям не решался надолго оставить свою невесту с Роковым наедине, и не было дня, чтобы он не проклинал опрометчивое решение вернуть русского к жизни.
