Он не видел ничего, кроме лица. Его закрывала плотная маска из лакированной кожи, частично человеческая, частично — демона-волка, созданная с той же искусностью, что и нательники черепов. Связанные или сшитые вместе кожаные лоскуты окружали глазницы и формировали тяжелые веки. Они покрывали щеки и подбородок, подобно сухожилиям. Они скрывали горло, и переплетались в форме длинных усов и торчащей бороды. Видневшиеся сквозь прорези маски глаза имели цвет канители>59с черными зрачками-бусинками.
Во рту сверкали клыки.
— Что ты здесь делаешь? — пророкотал великан. Он согнулся над вышнеземцем и принюхался. — Тебе не положено здесь находиться. Почему ты здесь?
— Я не понимаю! — испуганно пролепетал вышнеземец.
— Как тебя зовут? — спросил великан.
К счастью, у вышнеземца еще осталась крупица разума.
— Ахмад ибн Русте, — ответил он.
Великан схватил его за плечо и протащил оставшиеся ступени. Вышнеземец волочился сзади, то и дело поскальзываясь и молотя ногами, словно ребенок, которого тащит взрослый. На плечо великана была наброшена шкура с густым черным мехом, а огромное мускулистое тело облачено в кожаный нательник. В телосложении и размерах тела великана безошибочно угадывалась его природа.
— Ты астартес… — осмелился сказать вышнеземец, волочась и подскакивая из-за крепкой хватки.
— Что?
— Астартес. Я сказал, что ты…
— Конечно, я — астартес! — пророкотал великан.
— У тебя есть имя?
— Конечно, у меня есть имя!
— К-какое?
— «Заткнись или я перережу твою чертову глотку!» Сойдет? Так нормально?
Они добрались до лестничной клетки, а затем вошли в массивный зал с низким сводом. Вышнеземец ощутил тепло огня. Необъяснимым образом его доселе мертвый левый глаз вновь начал видеть. Впереди вышнеземец заметил тусклый огненный отсвет. Его было достаточно, чтобы различить во мраке очертания вещей, которые правый глаз видел в резком, зеленом и холодном контрасте.
Великан протащил его через каменную арку.
Палата была округлой, около тридцати метров в диаметре. Пол представлял собою огромный диск, выложенный практически бесшовными участками отполированной кости и мореного дерева. В зале располагалось три плинта, каждый являл собой широкий округлый пьедестал из серого камня около пяти метров в диаметре и в метр высотой. Плинты были просто вырезаны из скалы и бережно отполированы. В центре каждого из них находилась чаша для костра, в которой потрескивало яркое пламя, заливая багрянцем сам воздух. Над кострами с низкой куполообразного потолка свисали конические железные колпаки для отвода дыма.
