Если хотя бы один скальд аскоманнов остался бы в живых.
Держась за поручень, Фит обговорил это с Лёрном и Бромом. Все трое были охрипшими после боя и криков ненависти в лица балтам.
Брому было совсем плохо. От его лица отхлынула кровь, а глаза стали тусклыми, как грязный лед, казалось, его нить вот-вот оборвется.
— Сделай это, — сказал он. — Хвост Дьявола. Сделай. Не дай тем ублюдкам повода для радости.
Фит прошел к носу и склонился возле закутанного вышнеземца.
Вышнеземец что-то бормотал.
— Что? — спросил Фит, наклонившись ближе. — Что ты говоришь?
— Затем он сказал, — прошипел вышнеземец. — затем он сказал, что я тебя вижу. Я прозреваю твою душу. Я могу отразить твой удар, и узнать все, что тебе ведомо. О боже, как он был самоуверен. Типичный Мурза. Типичный. Статуи бесценны, Хавсер, сказал он мне, но, как думаешь, насколько ценно то, что охраняют бесценные статуи?
— Не знаю, о чем ты говоришь, — сказал Фит. — Это история? Что-то, что произошло в прошлом?
Фиту стало страшно. Он испугался того, что, возможно, слышал небесную магию, а ему не хотелось принимать в ней ни малейшего участия.
Внезапно вышнеземец вздрогнул и открыл глаза. Какое-то мгновение он глядел на Фита с нескрываемым ужасом.
— Я спал! — воскликнул он. — Я спал, а они стояли и смотрели на меня.
Он моргнул, реальность происходящего хлынула в его разум и смыла остатки горяченного сна. Вышнеземец откинул голову и застонал.
— Все было так реально, — прошептал он про себя. — Прошло пятьдесят фуговых лет, а кажется, что все случилось лишь вчера. Я будто действительно там был. Ты когда-нибудь видел такие сны? Сны о том, что считал давным-давно позабытым? Я действительно был там…
Фит что-то пробормотал.
— … А не здесь, — угрюмо добавил вышнеземец.
— Спрашиваю последний раз — ты желаешь милости моей секиры? — спросил Фит.
— Что? Нет! Я не хочу умирать.
— Что ж, во-первых, мы в любом случае умрем. Во-вторых, тебе ничего с этим не поделать.
— Помоги мне встать, — попросил вышнеземец. Фит поднял его на ноги и прислонил к поручню на носу. Навстречу им полетели колкие хлопья снега. Небеса затягивали темные тучи, цветом походившие на лицо человека, умирающего от удушья, и они шли к ледяному полю.
К ним приближался сильный шторм, вздымая в воздух осколки льда. На дворе стояла слишком поздняя зима для подобных штормов. Дела обстояли из рук вон плохо, с какой стороны на них не взгляни. С той скоростью, с какой он приближался, им не удастся от него уйти.
