. А платежи?
Мухояров. А платежи завтрашнего числа, и послезавтра, и еще через неделю.
Барабошев. Какая сумма?
Мухояров. Тысяч более тридцати-с.
Барабошев. Постой, постой! Ты, братец, должен осторожнее. Ты меня убил. (Садится на скамейку.)
Мухояров. У Мавры Тарасовны деньги свободные-с.
Барабошев. Но у нее у сундука замок очень туг.
Мухояров. Приидите, поклонимся.
Барабошев. Она любит, чтоб ей вприсядку кланялись, до сырой земли.
Мухояров. И ничего не зазорно-с, потому родительница.
Барабошев. Хрящи-то у меня срослись, гибкости, братец, прежней в себе не нахожу.
Мухояров. Оно точно-с, выделывать эти самые па довольно затруднительно, — но, при всем том, обойтись без них никак невозможно-с.
Барабошев. Поклоны-то поклонами, эту эпитимию мы выдержим, но для убеждения нужна и словесность.
Мухояров. За словесностью остановки не будет, потому как у вас на это дар свыше. Пущайте против маменьки аллегорию, а я в ваш тон потрафлю — против вашей ноты фальши не будет.
Барабошев. Значит, спелись.
Входит Мавра Тарасовна.
Явление пятое
Барабошев, Мухояров, Мавра Тарасовна.
Мавра Тарасовна. Ты дома, миленький? На чем это записать? Как это ты сплоховал, что тебя ночь дома застала, соловьиное время пропустил.
Барабошев. Соловьиное время только до Петрова дни-с.
Мавра Тарасовна. Для тебя, миленький, видно, круглый год поют; вечерняя заря тебя из дому гонит, а утренняя загоняет. Дурно я об сыне думать не могу, так все полагаю, что ты соловьев слушаешь! Уж здоров ли ты?
Барабошев. Болезни во мне никакой, только воздыхание в груди частое и оттого стеснение.
Мавра Тарасовна. Не от вина ли? Ты бы ему немножко отдохнуть дал.
Барабошев. Вино на меня действия не имеет. А ежели какой от него вред случится, только недельку перегодить и на нутр цапцапарель принимать, — все испарением выдет, и опять сызнова можно, сколько угодно. Скорей же я могу расстроиться от беспокойства.
Мавра Тарасовна. Что же тебя, миленький, беспокоит?
Барабошев. Курсы слабы. Никандра, как на Лондон?
Мухояров. Двадцать девять пять осьмых-с.
Барабошев. А дисконт?
Мухояров. Приступу нет-с.
Мавра Тарасовна. Да на что тебе Лондон, миленький?
Барабошев. Лондон, конечно, будет в стороне, но мне от дисконту большой убыток. Денег в кассе наличных нет.
Мавра Тарасовна. Куда ж они делись?
Барабошев. Я на них спекуляцию сделал в компании с одним негоциантом. Открыли натуральный сахарный песок, так мы купили партию.
Мавра Тарасовна. Как так натуральный?
Барабошев
