Флавий нахмурился. Взглянул на девушку — в ее глазах застыла мысль: «этого быть не может, я свою силу знаю». Оставалось поверить, что бандит действительно был «слабоват телом». Такое встречалось даже в Школе. К превеликому прискорбию руководства Сант-Элии, иной раз студиозусы погибали во время учебных боев без особых на то причин. Судьба — она ведь великая насмешница.
Римлянин кивнул в сторону Йона:
− Как бритт? Идти с нами сможет?
− Сможет, сможет, не волнуйтесь, − раздался голос с лежанки. − Никогда еще обузой не был, и не собираюсь.
Островитянин приподнялся на постели, с укоризной посмотрел на своих компаньонов. Рана в боку явно доставляла тщедушному бритту огромные неудобства, но в глазах Флавий прочел решимость ни в коем случае не подставлять напарников.
− Хорошо, тогда выступаем немедленно, − распорядился римлянин. − Герекс и Гиза, раздобудьте лошадей. В городе нам теперь слишком опасно, и уходить придется быстро.
* * *
На горизонте завиднелось плоскогорье, и отряд немного встряхнулся. Главная цель где-то там. Флавий сотоварищи шли почти по течению Кванзы, но оставаясь в разумном отдалении от полноводной и оживленной реки. В этом течении поток большим крюком забирал к югу, чтобы потом снова вернуться на прежнее русло. Флавий с компаньонами срезали этот крюк и теперь приближалась к одному из местных селений, где, если верить убитому лже-распорядителю, стоял гарнизон Стругга — последний оплот римской цивилизации на пути в глубину Черного континента. Хотелось верить, что хотя бы в этом Люций Люций был правдив.
Как и предполагала Гиза, селение-гарнизон оказалось в пределах одной полдневной ходки. Высокая стена и сторожевые вышки придали Флавию уверенности, он уверенно направил отряд в сторону лагеря.
− Кто такие и с какой целью? − раздался голос с вышки.
− Младший трибун Рэм Флавий Александр, экспедиционное подразделение Мировой Обсерватории Святого христианского Рима, − представился Флавий. − Со мной мои спутники. Тоже из Обсерватории.
− Ничего себе…., − послышалось сверху, и затем часовой что-то крикнул на непонятном наречии. С минуту тишина, потом в заборе открылся небольшой лаз и очень худой легионер с повязкой помощника центуриона предстал перед Флавием.
− Помцентуриона Гастарка, опций − представился тощий. — Нас не извещали о вашем визите, господин младший трибун. Ваши верительные документы, пожалуйста.
Флавий скинул и расстегнул заплечник, и футляр с документами перешел к солдату. Это были уже настоящие бумаги Обсерватории, а не подделки, которые показывал в порту.
