Они шли по залитой солнечным светом улице. Алиса была счастлива, и все же что-то тревожило ее, что-то не давало покоя. «Это ведь как в сегодняшнем сне!» — вдруг вспомнила она. Девушка хотела спросить о темноволосом незнакомце, но не решалась задать вопрос: вряд ли Кассиэлю понравится ее любопытство.
Она искоса взглянула на ангела. Тот хмурился.
— Я знаю, о чем ты думаешь, — произнес он, не глядя на девушку.
Алиса, опустив голову, промолчала. С минуту они шли молча, затем Кассиэль остановился и, словно расплакавшегося ребенка, привлек Алису к своей груди.
— Не бойся, — сказал он, легкими пальцами гладя ее по волосам, и девушка почувствовала, что никого не боится. — Тот незнакомец не причинит тебе зла, но тебе нужно избегать его. Я не хочу, чтобы ты с ним встретилась и заговорила.
— Если что-то зависит от меня, я поклянусь…
— Не надо! — Кассиэль приложил палец к ее губам. — Не клянись, я тебе верю и просто предупредил, что тебе следует держаться от него подальше.
«Я была права: тот темноволосый не человек! — мелькнуло в голове у Алисы. — Но тогда кто?.. Если существуют ангелы, почему бы не существовать иным, темным силам? Неужели он вампир? Или демон? Но что ему от меня надо?» — и тут же сама нашла ответ: если цель ангелов — гармония и созидание, то их темные противники стремятся к хаосу и разрушению. Очевидно, как и говорил Кассиэль, она действительно для чего-то важна, раз к ней проявили интерес обе стороны. Но сможет ли она спастись, если ей противостоит такой противник? Может ли былинка противостоять урагану?
— Не бойся, Алиса, — повторил ангел, — разве я брошу тебя? Запомни: я смотрю на тебя. Всегда. И даже если ты меня не видишь, я все равно рядом.
Алиса почувствовала себя спокойнее, но у нее все равно оставался вопрос, который жег ей язык.
— А можно спросить… — робко произнесла она.
Идеальные брови Кассиэля на миг сошлись на переносице, но тут же лицо ангела снова сделалось спокойным, и он ласково улыбнулся.
— Тебя беспокоит, существую ли я на самом деле. Ты и вправду думаешь, что сходишь с ума, а я — плод твоего горячечного бреда? — с любопытством спросил он.
Девушка покраснела.
— Я вдруг заметила, что мы стоим здесь, прямо посреди улицы, а люди не обращают на нас внимание, обходят нас, хотя мы находимся у них на пути, и никто не выражает ни тени недовольства. Почему?
— С тобой все в порядке. Участь сумасшедшей старухи тебе не грозит, — успокоил Кассиэль. — Просто мы с тобой стоим в таком ярком пятне света, что глаза прохожих могут ослепнуть, и они предпочитают не замечать нас. Так лучше. Хотя, если хочешь, я могу сделать так, чтобы на минуту люди увидели нас. Хочешь?
