Марта машинально потерла руки и сказала:
— Спасибо.
— За это не благодарят, — глухо буркнул воин. — Никогда.
— Вы спасли мне жизнь, — проговорила девушка.
— А стоило ли!? — хмыкнул белый шлем.
— Вы хотите меня изнасиловать! — тихо проговорила Марта.
Шлем только засмеялся, какое то время маска содрогалась от смеха, затем он проговорил:
— Нет. Я не причиню Вам вреда. Дело в другом.
— В чем? — обреченно спросила Марта.
— Человек, который выпрыгнул в пургу без термостойкой одежды, шлема и возможности вернуться назад, сам обрек себя на смерть. Это акт самоубийства. Не могу сказать, что мировые религии это одобряют, да и общество в целом. Охотник обязан спасти погибающего — это закон. А я законопослушный гражданин, — после этих слов маска снова затряслась от смеха.
— Я не могла, — проговорила Марта, глядя на безумного охотника. — Не могла там больше. Мне противно. Вы ничего не знаете.
— Не стоит оправдываться, — покачал головой воин, тяжело вздохнув, — просто не стоит.
На какое то время они замолчали, Марта тихо потирала обмороженные уши, а охотник сидел, гулко дыша через шлем. Наконец, что бы как то снять паузу, Марта проговорила:
— Меня зовут Марта. Я раньше была собирателем, теперь… теперь…
— Олег Добров, — кивнул тот. — Я раньше был…охотником.
— Я слышала, что у охотников другие имена, — проговорила девушка, глядя прямо в щиток шлема. — Странные и не русские. Без фамилий и отчеств.
— Да, — кивнул головой Олег. — Это правда, наверное все таки атмосфера ледяного царства сказывается. У нас два имени, одно ты получаешь при рождении, обычное простое русское имя, а второе, когда становишься охотником. И все. Только имя, а старое словно стирается и никто не должен его произносить. Меня всегда забавляла эта традиция, вроде как легенда о северных и нерусских именах, которые защищают от злых духов и проклятий. Никто толком не разбирается, вот и называют как попало, иногда просто придумывают. Смешно? А для нас это целая идеология.
— Тогда почему ты мне сказал, как тебя зовут!? — спросила Марта.
— Только единожды я могу сказать свое имя. В особом случае, — буркнул шлем.
— В каком!? — поинтересовалась Марта.
— Я хоть и твой должник, но все рассказывать не буду, — засмеялся Олег. — Вот такой я вредный Добров. Так классно наконец назвать себя по старому, а то все Ремм, да Ремм. А я не Ремм, я Олег.
— Почему ты назвал себя моим должником!?
— Потому что у нас, кто спас человека, становится его должником, — буркнул Ремм-Олег.
