Я получил посадочные талоны на пароход "Товарищ Ногин", мы собрали вещи и отправились в порт.
Там мы узнали, что накануне у берегов Ялты напоролся на мину и пошел ко дну роскошный комфортабельный теплоход "Ленин" с эвакуированными на борту. На нем отправились в свой последний путь родители наших друзей.
На причале уже стоял "Товарищ Ногин". Это было грузовое судно. Не знаю, какие грузы и куда приходилось перевозить в своем трюме этому кораблю пшеницу, кукурузу, арбузы и прочее, но уж людей он наверняка вез впервые.
Команда с сочувствием и вниманием помогала особенно пожилым людям, подниматься по сходням на палубу, а затем спускаться в трюм.
Я посадил тех, кто мне был дороже всего па свете, попрощался и вернулся на завод.
Вот как об этом напишет Юля в далекой Казани:
ПРОЩАНИЕ
Я помню тот сентябрьский ясный день
И ты его забыть не сможешь долго
Родной Одессы покидая сень,
В чужую даль я ехала, за Волгу.
Так трудно было покидать тебя
И город мой, что ближе всех на свете.
Израненный снарядами врага,
Не жалости просил, нет - он взывал о мести.
В последний раз синел родной залив,
В последний раз мои ступали ноги
На камни порта. Чуть глаза смежив,
Я вижу, как стояли мы, застыв,
У трюма корабля с названьем "Ногин".
Последнее неловкое объятье,
Последний взгляд из-под бровей.
Слова твои звучали, как заклятье:
"Мы встретимся, любимая, бодрей!"
Я твердо верю, что придет победа
И что страна залечит раны вновь...
Не знаю лишь, вернешься ли ко мне ты
И возвратишь мне счастье и любовь.
В строю. Плен
Наша заводская группа оставляла Одессу 15 сентября 41-го года с последним транспортом. Мы нашли себе место на верхней палубе, она вся была уставлена орудиями, зенитками (они не стояли без дела во время нашего путешествия), тут же были воинские части. На этом же корабле уходило все городское и партийное начальство, ополчение и т.д., всего 7 тысяч человек.
В Севастополе наш корабль стоял несколько часов, и я успел повидаться с сестрой Катей, она жила недалеко от пристани. От нее я узнал что мать с дочкой старшего брата Ионной (которую она растила с малолетства) и сестра Леля с семьей - в Симферополе, а брат Апостол и сестры Хтиця и Женя с детьми в эвакуации, а мужья их воюют. Мы крепко обнялись, и я побежал на свой теплоход. Больше я ее никогда не видел.
В Новороссийске мы пробыли несколько дней. На пристани, на вокзале, на городских площадях были толпы эвакуированных, я искал среди них свою семью, но их, конечно, там не было (и быть не могло, так как "Ногин", изменив маршрут, высадил своих пассажиров в Туапсе).
