– Оставайтесь в рубашке. Чарльз всегда так делал.
– Чарльз – ваш муж?
– Нет, брат. Он служит под командованием адмирала Коллингвуда.
– Наверное, вы ждете его в отпуск, – сказал герцог первое, что пришло в голову.
Лицо Георгии неожиданно омрачилось.
– Нет, он не приедет домой. – И словно испугавшись, что герцог начнет задавать вопросы, она заговорила о другом: – Кажется глупым, что я вас здесь спрятала. Но вы и представить себе не можете, что случилось бы, не поступи я таким образом. Слуги донесли бы мачехе о постороннем мужчине в доме. Она принялась бы меня расспрашивать и выяснила бы, что вы помогали переносить грузы в погреб. Мачеха пришла бы в ярость.
– Так вашей мачехе известно о вашем увлечении контрабандой? – спросил герцог, отрезая кусок от пирога.
– Да, она все знает, – кивнула Георгия.
Герцог сидел на единственном в комнате стуле, и ей пришлось примоститься на кровати. Выглядела она усталой и измученной. Волосы в беспорядке спадали на бледное лицо. Герцог невольно пожалел ее.
– Ваша няня замечательно готовит, – беззаботно произнес он, сменив тему разговора.
– Ей пришлось сказать на кухне, что обещала испечь пирог для бедной деревенской семьи с больным ребенком. Иначе слугам мачехи показалось бы странным, что няня печет такой большой пирог для себя и для меня. – Помолчав, Георгия добавила, как бы рассуждая сама с собой: – Ложь, всюду ложь! Кажется, в жизни больше не существует правды.
Герцог ничего не ответил. Сожалея о своей вспышке, Георгия тихо сказала:
– Я принесла вам немного коньяку. Няня говорит, что он вам нравится.
– Не буду оспаривать ее мнение, – улыбнулся герцог.
Он налил спиртное в стакан, отпил глоток. Несомненно, это был один из лучших французских коньяков. Давненько он такого не пробовал.
– Мне неизвестно, кто продает этот коньяк, но покупатель знает в нем толк.
– Не издевайтесь надо мной, – взмолилась Георгия. – Вам прекрасно известно, откуда привезен коньяк. Просто этот вид стоил дороже, и я решила, что он лучше других.
– Вы, должно быть, чрезвычайно выносливы, – заметил герцог. – Просто сидеть на веслах – и то тяжело, а для того чтобы переплывать канал дважды в течение двенадцати часов – нужна недюжинная сила.
– Да, вы правы, это действительно нелегко, – ответила Георгия, – но я никогда не выхожу в море в шторм. Наши мужчины не моряки. У них начинается морская болезнь, даже когда на море самая маленькая зыбь.
– Так-так! Продолжайте… – поощрил ее герцог и тут же пожалел о своих словах.
