Папа вошел со словами:
— Ну, ну, здравствуйте, здравствуйте, что же это получается: у моей дочери не нашлось для меня местечка за столом вечером в пятницу; после обеда — вот когда меня пускают. Хильда, детонька, здравствуй, здравствуй, Джек, здравствуй, Дженни. Здравствуйте, молодой человек, вы — друг Дженни?
Чарльз встал и говорит:
— Да, вы не ошиблись.
А папа ему:
— Как говорите, ваша фамилия? Левертон? Такая фамилия может быть и у еврея и у нееврея, на еврея вы непохожи.
А Чарльз и говорит:
— Да и вы непохожи.
И я подумала: а он дерзит.
Все расположились в креслах пить кофе, и я молила Б-га, чтобы папа не подверг Чарльза допросу, только моли-не моли, иначе и быть не могло. Чем Чарльз занимается? Доходное ли это дело — издавать ноты?
А Чарльз ему:
— Есть много дел и подоходнее.
А у Чарльза «ягуар» и просто изумительная квартира на Портмен-скуэр.
Тут папа и говорит:
— Я что хочу сказать: можно на доход с него прожить? Я так думаю, если дело не приносит пяти тысяч в год, прожить с него нельзя.
А Чарльз ему:
— Прожить, полагаю, можно.
Я услышала, что Айрин говорит на кухне с горничной, прошла на кухню и, когда мы остались одни, говорю ей:
— Могла бы и предупредить.
А она мне:
— Лапуля, с какой стати? Он же не сказал точно, что придет; мне и так стоило большого труда сделать так, чтобы он пришел после обеда. И потом, ты же не стесняешься его, ведь нет? Чарльзу раньше ли, позже ли, все равно пришлось бы с ним познакомиться.
А я ей:
— Ты же знаешь, не о том речь.
Когда я вернулась в гостиную, разговор у них шел об акциях и дивидендах, и я поняла: вечер загублен; а они все говорили и говорили — что поднимается в цене, что падает, и я готова была уже криком кричать. Чарльз включился в разговор — он просто чудо, но я совсем извелась, я же видела: его эти разговоры так же занудили, как и меня.
Ну а Айрин, Хильде и мне ничего не оставалось, как сесть в уголку и завести свой разговор, время от времени я обращалась к Чарльзу — давала ему шанс присоединиться к нам, но папа тут же снова вовлекал его в разговор, и на третий раз Чарльз жалобно посмотрел на меня, давая понять: ну что тут поделаешь? И в конце концов до того дошло, что я даже не слышала, о чем говорят Айрин и Хильда.
В половине десятого я и говорю:
— Айрин, нам и впрямь пора, мы вчера вечером поздно засиделись в гостях.
А папа говорит:
— Я только пришел, а вы уходите, где это видано? Останьтесь на полчаса, ничего с вами не сделается.
И я поняла: если мы сейчас уйдем, он, как водится, устроит сцену — и пиши пропало. Так что я замолчала, а Айрин передернула плечами в смысле: ты же его знаешь, но я все равно думаю — это она подстроила, и она знает, что я знаю.
