– А что ты собираешься делать – про то мне знать не обязательно? – уточнил я после того, как в разговоре возникла очередная пауза.
– Исключительно для твоей же пользы.
С этим я готов согласиться. Крепкий сон здоровью не помеха.
– Само собой, я беру на себя решение всех финансовых вопросов.
Теперь, пожалуй, мне ясно все.
– Цифры озвучить сейчас?
Как только речь зашла о деньгах в голосе Кати появились хозяйские нотки. Начинаю испытывать дискомфорт. Я хоть и не богатый, но гордый.
– С цифрами можно подождать до после того как я скажу "да".
Иностранца такая фраза сразу бы поставила в тупик. Но Катя была своя и лишь слегка повела бровью.
– Ты собираешься сказать "да"?
– Собираюсь, только немного подумаю.
– Как долго?
– Уже подумал. Да!
Всю жизнь знаю, что настроение женщины переменчиво как Питерская погода и никак не могу к этому привыкнуть. Катя прильнула ко мне, уткнулась лицом в грудь и разрыдалась. Одной рукой я придерживал ее спину, другой гладил волосы и смиренно ждал окончания паводка. Наконец всхлипывания утихли. Катя осторожно высвободилась из моих объятий, поднялась со скамьи, отошла в сторонку, повернулась спиной и стала приводить себя в порядок. Спросите, откуда в ее руках появились все эти штучки – не отвечу, но я еще не встречал ни одной женщины, у которой бы их при себе не было.
* * *
Вот уже неделю я топчу родной московский асфальт. Если бы я знал заранее, какое это хлопотное дело брак с иностранкой, может с моих уст и не сорвалось бы то злополучное "да", подхваченное и унесенное свежим морским ветром. Самым сложным оказалось оправдаться перед детьми и бывшей женой. Боюсь, что желаемого результата я так и не достиг. Ну, да чего уж теперь. Дело сделано, и сегодня мы с Катей идем за документами. Во что все это выразилось в денежном эквиваленте, не знаю и знать не желаю. Это Катина головная боль, от которой она к тому же и не страдает. Вон какая нарядная и счастливая – и впрямь невеста.
После ЗАГСа был праздничный обед в ресторане, где заранее был заказан столик на двоих. Ужин нам подали в номер для молодоженов, который Катя сняла в одной из лучших гостиниц Москвы. Никогда не был снобом, но в этот вечер я чувствовал себя на одной ноге с аристократами. Когда пришло время отходить ко сну, Катя лукаво спросила:
– Что твой троян?
– Молчит.
– Ну и ты помолчи.
А я что? Я промолчал…
Праздник никогда не бывает долгим, если он не совсем настоящий. Мне подарили ночь, я подарок принял и, собственно, все. Если завтрак еще можно было считать продолжением банкета, то обед был уже сугубо деловым. Перед началом трапезы Катя передала мне конверт и пояснила:
