В день, когда она умирала, шел снег. Дэнни был с ней один.
Малыши спали на огромной железной кровати, придвинутой к стене. Дырки в стене были заделаны пожелтевшими газетами. Отец и двое старших пошли за три мили к владельцу земли, чтобы упросить его разрешить пробыть здесь зиму. Огастес будет говорить, что жена больна, а детям нечего есть. Невозможно сейчас паковать вещи и переезжать. Сестра Бекки сбежала с коммивояжером.
Дэнни было страшно той ночью. Никогда еще он не испытывал такого страха. Мать лежала на кровати, кашляла, кожа у нее горела. Он сидел рядом, держал ее за руку и слушал ветер. Дэнни умолял мать не умирать, умолял Господа, о котором имел размытые представления, спасти ее. Но, казалось, что за ветром Господь не слышит мольбы мальчика.
Тогда он решил взять спасение матери в собственные руки.
— Я на секундочку, ма, — прошептал он. Потом он бежал изо всех сил по заснеженной дороге. Через час он добрался до дома врача. На дворе было Рождество. В доме доктора горели все окна, играла музыка. Дэнни добежал до двери, прислонился к ней в изнеможении и постучал.
Доктор Саймон Уоддел открыл дверь сам, выставив вперед внушительных размеров живот, покрытый обеденной салфеткой.
— В чем дело? — спросил он, глядя сверху вниз на маленького оборвыша.
— Моя мама ужасно больна! — выпалил Дэнни. Ему очень хотелось войти в дом, где было тепло, играла музыка и вкусно пахло.
— Мне жаль, — произнес доктор Уоддел, — но я ничем не могу ей помочь.
— Вы должны пойти со мной! — закричал Дэнни.
— Иди домой, — сказал врач, закрывая дверь.
— Она нуждается в вашей помощи!
Дверь закрылась у Дэнни перед самым носом, но он успел расслышать, как врач сказал кому-то невидимому в доме:
— Часто я жалею, что уехал из Нового Орлеана.
Дэнни потерял рассудок. Он продолжал стучать в дверь и звать доктора Уоддела. Потом он обежал вокруг дома, пытаясь открыть окна, заглядывая через занавески. Он колотил в дверь с черного хода, потом опять вернулся на исходное место.
Он судорожно переводил дыхание, и морозный воздух схватывал его легкие. Его руки и ноги окоченели, лицо заледенело от холода. Он съежился, сидя на ступеньках, и начал плакать. Затем, внутри дома, он услышал телефонный звонок. Дэнни подбежал к окну и заглянул. Доктор Уоддел говорил по телефону. Дэнни прижал ухо к стеклу. Он услышал, как врач говорит его преподобию Джошуа Биллингзу, что он будет через минуту.
— Держите ее в тепле до моего прихода, — сказал врач. — Думаю, ничего серьезного. Но я все равно осмотрю ее.
