— Лучше рафинированный. Потомственный денежный аристократ. Как у нас принято говорить — «старые деньги».
— В стиле небрежной элегантности?
— Если получится, то вы — волшебник!
— Постойте! — Брайни чувствовал себя голым новобранцем на врачебной комиссии: — У меня есть право голоса?
— Нет, — ответила Дориан.
— Вы сказали — нет? — переспросил Брайни.
Она снова посмотрела на часы и недовольно наморщила носик:
— Вот именно, мистер Такер. Я сказала — нет. Вы понимаете, что это значит, не так ли? Или вы привыкли у себя в Слэпдауне, что все девушки говорят вам только комплименты? — Всем тоном она старалась показать, что его сексапильность не распространяется за пределы его провинциального городка. А тем более на нее.
— Так уж и все, — отозвался Брайни. — В принципе только те, которые сами согласны.
— Я не из их числа, — поправила она ремешок сумочки. — Ведь мы договаривались, что я учитель и наставник. Так что меня нужно слушаться, не так ли?
— Да, милостивая госпожа.
— То-то же, учитесь плавать в глубокой воде. И без спасательного жилета!
Брайни кивнул в ответ. Как легко и быстро ей удалось убедить его. Прежде чем Брайни успел опомниться, он уже был в цепких руках маленького человечка.
— Теперь он в ваших руках, Эмилио. Развлекайтесь, ребята.
— Итак, приступим!
Под оценивающим взглядом Эмилио Брайни попятился.
— К моему возвращению сделайте мне настоящего потомственного денежного аристократа. Не забудьте, Эмилио, — «старые деньги»!
— С превеликим удовольствием!
Брайни собирался было спросить, что значит — потомственный денежный аристократ и «старые деньги», но не успел.
— Ваше желание для меня закон! — почтительно поклонился Эмилио.
Дориан взглянула на часы:
— Черт побери, я опаздываю! Проследите, чтобы все по полной программе, как говорится, с головы до пят. Кстати, вот его новый костюм, — Дориан указала на пакеты и коробки. — Буду не раньше шести. Чао!
— Вы бросаете меня? — Брайни почувствовал себя не в своей тарелке. Именно для этого он и нанимал Дориан, чтобы не чувствовать себя неловко в новой обстановке. Вопрос показался Дориан совершенно неуместным. Она даже не взглянула в его сторону. Брайни почувствовал себя таким же брошенным, как несчастная Реба, когда он вручал ее дежурному.
— Попрошу не жаловаться! — только и сказала Дориан в ответ.
— Я никогда не жалуюсь, — заносчиво парировал Брайни. С младых ногтей он усвоил правило, что жалобами ничего не добьешься. Как говорят в Техасе, мухи слетаются на сладкий мед, а не на кислый уксус.
