Та же экзальтация замечается во всем, что касается нищеты. Лука ненавидит богатство, смотрит на обыкновенную привязанность к собственности, как на зло. Когда Иисус приходит в мир, для него нет места в гостинице; он родится среди самых простых существ, быков и баранов. Первыми ему поклонились пастухи. Всю свою жизнь он был бедным. Бережливость - абсурд, ибо богатый не уносит ничего с собой; последователю Иисуса нет дела до земных благ; он должен отказаться и от того, что имеет. Счастливый человек это нищий; богатый всегда виноват; ад для него обеспечен. Потому-то нищета Иисуса и была абсолютной. Царство Божие - пир для нищих: замена классов, появление новых классов. У других евангелистов люди, заменившие первоначально приглашенных, первые встречные, собранные на большой дороге; у Луки это нищие, убогие, слепые, хромые, все обиженные судьбой. В этом новом царстве будет лучше, если приобрел заранее друзей среди нищих, даже путем несправедливости, чем если был просто добросовестно экономным. Не богатых следует приглашать на обед, а нищих, за что вам и отплатится при воскресении праведных, т. е. в тысячелетнее царствование. Милостыня - высшее предписание; милостыня имеет даже силу очищать нечистые вещи; она выше Закона.
Доктрина Луки, как мы видим, чистый эвионизм, прославление нищих. Согласно эвионитам, Сатана - царь мира, великий собственник мира; он дает богатства своим последователям. Иисус царь будущего. Пользование благами диавольского мира равносильно отречению от будущего мира. Сатана заклятый враг христиан и Иисуса; общество, князья и богатые - его союзники в деле сопротивления царству Иисуса. Демонология Луки странная и материалистическая. Его чудесное имеет в себе нечто грубо-материалистическое, как у Марка; оно пугает. Лука не вносит в него смягченных тонов Матфея.
Восхитительное народное чувство, тонкая и трогательная поэзия, звук ясный и чистый серебристой души, что-то оторвавшееся от земли и толкования препятствуют замечать его ошибки, многие недостатки логики и странные противоречия. Судья и докучливая вдова, друг с тремя хлебами, нечестный домоправитель, блудный сын, прощенная блудница, многие собственные комбинации Луки первоначально представляются позитивным умам мало согласующимся со схоластическим рассуждением и строгой моралью; но эта кажущаяся слабость, похожая на милые слабости женской мысли, является лишь чертами правдивости и сильно напоминает взволнованный, то замирающий, то прерывающийся тон и женственную живость речи Иисуса, руководившуюся гораздо более чувством, нежели рассудком. Особенно в рассказах о детстве Иисуса и в Страстях Господних сказывается это божественное искусство. Рассказы о яслях, о пастухах, об ангеле, сообщающем униженным великую радость; о небе, спустившемся на землю к этим бедным людям, чтобы спеть гимн мира усердным; затем старец Симеон, почтенное воплощение древнего Израиля, окончившего свою роль, но считающего себя счастливым, что его время кончается, так как его они видели славу своего народа и свет мира; и восьмидесятичетырехлетняя вдова, умирающая успокоенной; и такие чистые, такие нежные гимны: Magnificat... Gloria in exehist... Nunc dimittis... Benedictus Dominus Deus Israel... послужившие основанием новой литургии; весь этот пасторальный эскиз, набросанные легкими штрихами на фронтоне христианства - произведение Луки. Никогда не придумывали более нежной песенки для убаюкивания горестей бедного человечества.
