Макрей ахнул.
— Вы хоть представляете, о чем просите? Величайший из магов-погодников, когда-либо живших на этой земле, не смог бы наколдовать подобный шторм. Особенно в это время года. Магия должна основываться на том, что уже существует в природе, а слабые летние ветра не содержат в себе достаточной силы, чтобы я сумел превратить небольшую грозу в огромный ураган.
— Я знаю, что это нелегко, но если кто и сможет, так только вы.
Макрей позволил металлическим звеньям заскользить между пальцами. Увесистая цепь сковывала его разум.
— Не знаю, остались ли во мне еще силы после года с лишним в тисках холодного железа. Но если и остались, я предпочту сгореть в аду, чем применить их в угоду Елизавете.
— Речь не о Елизавете, а о Британии. И о Шотландии как ее части. Вы и в самом деле хотите, чтобы жестокая рука Испании дотянулась до этого острова?
Макрей пожал плечами.
— Они могут разграбить Лондон, но я сильно сомневаюсь, что им будет дело до моих соотечественников где-то в дикой Шотландии. Пусть себе приходят. Для меня нет разницы, кто станет здесь править — английская Елизавета или испанский Филипп[6].
— Вы ответите «нет», даже если это будет стоить вам жизни?
Губы Макрея скривились в усмешке.
— Пятнадцать долгих месяцев я жил в ежедневном ожидании смерти, Мастер Ди. Так чем же сегодняшний день отличается от остальных?
Тихо выругавшись, спутник Ди выступил из темного угла.
— Если вы, Макрей, считаете, что испанское вторжение вас не коснется, вы не только плохо осведомлены, но к тому же и глупы. Откиньте свои предубеждения и подумайте.
Глубокий грудной[7] голос принадлежал женщине. Она откинула капюшон, открыв узкое необычайно умное «византийское» лицо со сверкающими черными глазами. Ей было где-то под тридцать, и назвать ее просто хорошенькой не поворачивался язык. Нет, перед Макреем стояла женщина — устрашающе прекрасная, как блистающий смертоносный меч.
— Сэр Адам, позвольте представить вам мою помощницу, Исабель де Кортес, — сухо произнес Ди. — Если вам понадобятся какие-либо факты или поддержка, она сможет все это предоставить.
Макрей внимательно вгляделся в спутницу Ди. Теперь, когда она не скрывала своих способностей, даже сквозь железо его внутреннее видение подсказало, что она вся так и пылает магическим даром.
— Исабель де Кортес, — задумчиво произнес Макрей. — Испанское имя и испанское лицо. Вы так сильно ненавидите собственную страну, сударыня?
— Да, мои предки родились в Испании, что вовсе не делает эту страну моей. Моя преданность принадлежит Англии. — Темные глаза Исабель сузились. — Вы считаете, что испанское вторжение не затронет Шотландию, но вы неправы. Вспомните, когда правила Мария Тюдор, а Филипп Испанский был ее мужем, — тогда горящая плоть протестантских мучеников отравляла воздух Смитфилда[8]. И это еще ничто по сравнению с тем, что произойдет, доведись Инквизиции вступить на британскую землю.
