Я кивнул в знак согласия и направился к лестнице, ведущей на второй этаж. А полковник принялся крутить ручку телефонного аппарата.
Пока жандарм избавлялся внизу от трупа, - чем еще он мог там заниматься? - я решил полистать тетрадку Войновского. Достал ее из сейфа и стал читать, благо французским я владею в совершенстве, как и методом быстрого чтения через лист наискосок. С первых же страниц меня посетила смутная догадка: а не свои ли похождения описал господин Войновский в форме авантюрного романа? И чем дальше я читал, тем тверже догадка перерастала в уверенность. Себя, себя изобразил голубчик под личиной некого авантюриста! Приврал, конечно, немало, не без этого, но так на то он и роман. А для меня так просто кладезь полезной информации. Во-первых, рукопись прямо указывала на то, что пензенский мещанин Аркадий Генрихович Войновский был тщеславным авантюристом. О тщеславии автора рукописи говорило само ее наличие. Чем как не тщеславием можно объяснить причуду изобразить самого себя под именем Леонида Викентьева в качестве главного героя романа? А уж содержание романа говорило о его авантюрных наклонностях. А мог ведь стать ученым! Юноше из провинции гранитный камушек науки оказался вполне по зубам. Как следствие, первый в выпуске физико-математического факультета (естественный разряд) столичного университета. Но не Ломоносов, а граф Калиостро был его кумиром. Потому оставлена Родина и да здравствует заграница! Благо отцовское наследство - известный был в Пензе человек - это позволяло. Добрался аж до Америки, где какое-то время работал под руководством самого Николы Теслы. Потом их пути-дорожки разошлись. Войновский отошел от науки и увлекся идеей революционного преобразования мира. Восхищался Кропоткиным, но примкнул к эсерам, вступив в одну из боевых дружин. Отличился в нескольких акциях, и его собственные акции в революционной среде заметно поднялись в цене. Потом ему это наскучило, и Войновский, дабы взбодрить кровь, решился на предательство. Он сам предложил свои услуги охранке став одним из наиболее ценных и наиболее секретных ее агентов. Числился Войновский за ростовским управлением. И хотя в рукописи Ростов именовался южным российским городом, не узнать его по описанию было невозможно.
Во-вторых, я теперь многое узнал о человеке, который сейчас внизу отдавал приказы относительно тела: дактилоскопия, система Бертильона и все такое. И хотя это неминуемо приближало мое разоблачение, я не мог отказать полковнику в праве отдавать подобные распоряжения, ибо сам, будучи на его месте, поступил бы точно так же. Я еще раз перечитал абзац, на котором обрывалась рукопись.
