Погаснет жизнь, но я останусь: Собрание сочинений - Глеб Александрович Глинка читать книгу онлайн полностью

На первую страницу

Что мне делать с этим снобом?..

Явь ведь это, а не сны.

Ни до гроба, ни за гробом

Мне такие не нужны.

Навязал себе обузу.

Без него хватало бед.

Он ласкает мою музу

И съедает мой обед.

Разобраться трудно в этом:

Началось давным-давно.

Он ли сделался поэтом

Или я?.. Не всё ль равно.

Спаяно и неделимо,

Всё с ним вместе, всё вдвойне.

В самом деле, а не мнимо, –

В нем мое, его во мне.

ГОЛЫЙ КОРОЛЬ

За короля за голого

Готов отдать я голову:

Его отвага мне милей

Лукавой выдумки ткачей.

С наивностью парнишкиной,

С улыбкой князя Мышкина,

Совсем он, как Амур, раздет

И беззащитен, как поэт.

Нелепость положения —

Через воображение.

Он мой лирический герой,

Но сам я все же не такой.

ОТРАЖЕНИЕ

Во дворце или в избе,

Всюду мне не по себе.

О тебе везде тоскую,

Проклиная долю злую.

Не подруга ты моя,

Это «ты» — второе «я»,

Подлинное, основное;

Потерял его давно я.

Лишь в стихах мелькнет порой

Настоящий облик мой.

СЕРДЦЕВЕД

Натешились хирурги власть

Над беззащитным грешным телом,

Над пациентом омертвелым.

И пересадка удалась.

Мне сердце вставили чужое.

Всё это было как во сне.

Чье сердце? Не сказали мне.

С тех пор не ведаю покоя.

Где бывшие мои друзья?..

Ведь в прошлом два теперь истока.

Боль двусердечная жестока.

Что будет с этим новым «я»?

Как стану дальше жить – не знаю.

И стану ли писать стихи?

Чужие чувства и грехи

Мое сознание терзают.

Лжет медицина, врет печать…

Коль дело до конца рассудим,

Поймем мы, что не надо людям

Сердец подержанных вставлять.

РАЗОБЩЕННОСТЬ

Тут ни к чему прелюдия,

Совсем понятно ведь,

Что в тишине безлюдия

О дружбе трудно петь.

В безумии раздумия,

Во тьме и в свете дня

Воспоминаний мумия

Не радует меня.

И потому без ропота,

Смиряя чувств прибой,

Я приглушенным шепотом

Беседую с собой…

Без имени и отчества,

А просто некий я

Вдруг понял: одиночество –

Основа бытия.

РАЗЛАДЫ

Ни в тьме ночей, ни в свете дня,

Презрев насмешки и суровость,

Уйти не хочет от меня

Моя измученная совесть.

Был с ней я с детских лет знаком,

Уже тогда случались ссоры.

И за столом, и за углом —

Бесцеремонные укоры.

Живем недружно. Как ни злись,

Годами терпим эту муку.

Характерами не сошлись

И не способны на разлуку.

Но совесть все-таки — моя,

Хоть ни к чему ее старанья.

С ней до сих пор пытаюсь я

Наладить сосуществованье.

МЕТАФИЗИКА

Рожденья плач и смерти стоны —

В них биологии права,

Неумолимые законы

Физического естества.

И тут же, дикие вне меры,

Растут, ничем не смущены,

Ума дерзанья, крылья веры,

Души пророческие сны.

А потому узоры тленья

Основой жизни не зови:

Не победить им вдохновенья,

Перейти на страницу

Погаснет жизнь, но я останусь: Собрание сочинений | страница 22