— Сколько им лет?
— Дженни уже шестнадцать, а Томми в следующем месяце девятнадцать стукнет.
— А где они живут?
— В Сан-Антонио, с матерью.
— Вы разведены? — повернулась к нему Мэри Клер.
Харли вздохнул:
— Да вот уже лет десять.
— Вы с ними часто видитесь?
— Не слишком…
Мэри Клер покачала головой и тихо проговорила:
— Порой трудно сказать, кто больше страдает от развода — дети или их родители.
Нахмурившись, Харли уставился в темноту за верандой, откуда доносились веселые голоса детей.
— По-моему, больше страдает тот, кого бросают.
В голосе его прозвучала такая горечь, что Мэри Клер, хоть и не была согласна с этими словами, решила оставить свои мысли при себе.
Где-то громко ухнула сова, но сидящие на веранде даже не обратили на нее внимания, потому что почти одновременно из темноты раздался душераздирающий вопль Стефи. Стиснув пальцами ручки кресел, они напряженно замерли. Девочка вынырнула из темноты и, сжимая сложенные у груди ладошки, рванулась им навстречу.
— Поймала! Поймала! — возбужденно прокричала она, взлетая по ступенькам.
Поняв, что ребенку ничто не грозит, Харли облегченно вздохнул. Потом наклонился и поднял с полу приготовленную банку.
— Тогда сажай его сюда, конфетка.
Он протянул банку девочке. Та поднесла к горлышку ладони и осторожно разжала пальцы. Светлячок упал на бумажную подстилку, мигая, словно крохотный фонарик. Харли быстро завинтил усеянную дырочками крышку.
Стефи взяла банку у него из рук и с любопытством заглянула внутрь.
— Как он это делает? — прошептала она.
— Окисление, — объяснил Харли.
Стефи недоуменно нахмурила брови. Харли попытался было придумать более понятное для девочки объяснение, но так и не смог справиться с этой задачей.
— Волшебный порошок, — провозгласил он наконец, удовлетворенно откидываясь на спинку кресла. — Феи посыпают хвостики светлячков волшебным порошком, чтобы они могли освещать себе дорогу.
Морщинки на лбу у Стефи разгладились, и лицо ее озарилось улыбкой. Девочка протянула банку обратно.
— Пойду поймаю еще одного.
Однако не успела она сделать и двух шагов, как за спиною ее раздался голос матери.
— Погоди, Стефи, — мягко остановила дочку Мэри Клер. — Пора готовиться ко сну.
— Ой, мамочка, ну пожалуйста! Еще немножко!
Но мать оставалась непреклонной.
— Тебе и так уже давно следует быть в постели. — Она поднялась и, сложив рупором ладони у рта, прокричала: — Джимми! Пора идти домой и ложиться спать!
В ответ на что из темноты послышались унылые стенания, со всей очевидностью свидетельствующие о том, что мальчик, равно как и его сестра, отнюдь не испытывал желания прерывать игру.
