— Люди в этом городишке живут давно. Уже успело смениться несколько поколений, — спокойно объяснила миссис Микс. — От нечего делать они пересказывают друг другу сплетни, которым уже больше ста лет.
— Скажите, вы или ваши постояльцы не замечали каких-нибудь странностей, которые могли происходить в этом доме?
Подернутая сединой бровь миссис Микс вопросительно поползла вверх:
— Это что же за странности такие?
Вы отлично знаете, какие такие странности, подумала Девон, пытаясь обуздать свой вспыльчивый характер и не выложить тут же все карты на стол. Что-то в манере поведения этой женщины заставляло Девон думать, что Ада догадывается о происходящем под крышей ее дома.
— Ну там двигающиеся призрачные объекты и тому подобные вещи…
— Вы, случайно, не журналистка, а?
— Да нет, просто интересуюсь. Этой ночью…
— И что же такое вы видели этой ночью? — перебила ее миссис Микс, как будто заранее ожидала вопрос Девон.
— Я не уверена, что вообще что-то видела. Правильнее было бы сказать — думаю, будто видела, или, вернее, почувствовала…
Ада пожала плечами и оглянулась, как будто хотела убедиться, не подслушивает ли кто.
— Как-то раз одна леди утверждала, что видела старуху в кресле-качалке, — произнесла она шепотом.
Сердце Девон учащенно забилось.
— Старуху?
Миссис Микс кивнула.
— Та леди решила, что это, возможно, Энни Стаффорд племянница капитана Стаффорда. Ее мать умерла при родах поэтому, когда ее отец-моряк погиб во время шторма, она переехала сюда вместе со своим дядей Флорианом и теткой Марией Луизой.
— И сколько ей тогда было лет?
— Тринадцать. — Ада Микс покачала головой. — Насчет девочки ходили разные слухи. Говорили, к примеру, что капитан Стаффорд относился к ней как к служанке.
А помещение для слуг находилось как раз на третьем этаже.
— Племянница, стало быть, спала в Желтой комнате, Девон не спрашивала, она утверждала.
— Энни провела здесь большую часть своей жизни. какое-то время она уезжала из дома, но когда Флориан и Мери умерли, дом сделался ее собственностью и она вернулась.
Девон вспомнила о своем блокноте с записями, покоившемся на дне чемоданчика. У нее было такое чувство, что, когда она сидела в Желтой комнате и делала записи, кто-то водил ее рукой. Это было и тогда, когда она описывала одинокую молодую девушку, получившую в этом доме свою долю страданий.
— Энни жила с ними, повторила Девон, — но у Флориана и Мэри не было больше детей — после Бернарда, хочу сказать.
— Трудно сказать, что именно тогда произошло. Они ли в разных комнатах на втором этаже. Надеюсь, вы понимаете, на что я, намекаю?
