В статье «Ясная Поляна в 1941 году: правда и пропаганда» (Тж.20,21.10.1992) Е. Константинова отрицала утверждения «советской пропаганды о варварстве и бесчинствах» немецких оккупантов. Ну, устроили пожар в спальне Л Н. Толстого, комнате С. А. Толстой и библиотеке, из 14 комнат Бытового музея исчезло 93 мемориальных экспоната, 37 предметов из спальни Софьи Андреевны, из литературного музея захватчики утащили «книги, картины, скульптуры чисто идеологического содержания». Вырубили в Ясной Поляне 2143 дерева, устроили кладбище немецких солдат около могилы Л. Толстого, сожгли в окрестностях имения деревни, амбулаторию, общежитие, яснополянскую школу, построенную А. Л Толстой и названную именем великого писателя. Ведь «война есть война». А коммунисты не лучше фашистов: «в октябре 1919 года в доме Толстого, в его кабинете «устроился на ночлег» красный командир. И досадно, что он не натворил ничего плохого. Хотелось бы заявить, что в Ясной Поляне оккупанты не «посягнули на одну из самых дорогих русских святынь», «не совершали сознательного акта надругательства», но устроенные ими пожары и грабежи уличали их в вандализме. Но какие ловкачи советские журналисты: уже 13.12.1941 г., через 4 дня после изгнания немцев из Ясной Поляны, «Комсомольская правда» начала печатать дневник М. Щеголевой «Черные дни Ясной Поляны», и в связи с этим Константинова бросила циничную ремарку «завидная оперативность». Для нее чужд героический настрой советских людей в военное время, то, что они жили по особым законам, которые требовали от газетчиков самого быстрого отклика на злободневные проблемы.
В статье Г, Резанова и Г. Хорошиловой «Кто сказал, что их вальс устарел» (Кп.19.02.1991) господствует настрой: в Австрии все прекрасно, если и было что-то плохое в ней после войны, то это связано с советскими солдатами. Поставлен им памятник, но может ли он вызвать признательность к тем, кто ценой немалых жертв (на австрийской земле погибло 26 000 наших воинов) освободил страну от фашизма, если учесть подчеркнутую подробность: «В Вене стояла «дикая» монгольская дивизия. Так что можете представить, что здесь было…» Мне, служившему первые месяцы после окончания войны в Австрии, невозможно представить то гаденькое, на что авторы намекнули в статье, я впервые слышу о существовании «диких» дивизий в нашей армии. Они далеки от правды, утверждая: «После второй мировой войны целиком разрушенная Вена была полностью восстановлена голодными, нищими австрийцами». 10 мая 1945 г. мне довелось целый день ходить по Вене, и я могу засвидетельствовать как очевидец: в ней редко можно было встретить разрушенный дом.
