— Ты считаешь…
— Я могу только предполагать. Но даже если отбросить мистику… Вот данные анализов и тестов, сделанные Сигби. Состав крови, — Эл положил документ перед носом Шермана, — психограмма активности мозга, — еще одно мелькание бумаги перед носом. — Биоэлектрический потенциал мозга. Различия в строении клеток. Парные хромосомы!
— Но, — неуверенно перебил Шерман, — с чего ты взял, что он уже другой … человек?
— Потому что их и так в нем как минимум двое. Двое, если не трое! Старый Стервятник поступил крайне просто. Он заблокировал возможность трансмутации, априори предположив, что она есть. Видимо, он был прав. В данном случае обезвредить индивида было важнее, нежели изучить.
— Да, — кивнул Тим. — Я помню всю эту возню с ошейником.
— Разумное решение. Но потенциал дублирующего набора хромосом остался неизученным…
— Ты преувеличиваешь, Эл. Мы нашли его в ошейнике.
— Как он остался жив?
— Ну, повышенная скорость регенерации, повышенная свертываемость крови. Чрезвычайно устойчивая психика. В 70 случаях из 100 он мог противостоять психмашине… Подожди… Значит… — понял, наконец, Тим.
— Значит, если сейчас его личность практически разбита на кирпичи, то что было с телом? Даже если сейчас он так или иначе сумеет собрать себя по кускам, полного тождества уже не будет. Я не знаю, что посчитает более важным директорат: использовать его, разобрать его на молекулы или уничтожить.
— На повестке дня только один вопрос, — Шерман встал.
— Что именно мы должны доложить Нортону, — закончил Эл Мэдиссон. — Мы должны дать заключение, на сколько он станет опасен, если сорвется с нашего поводка…
* * *
— Ланс, очнись, Ланс.
«— …Таких вонючих мерзавцев, как ты. Пшел вон. А ты, моя…»
— Лайтмен!
— Не так надо. Встать, сволочь! Кошмар накладывался на кошмар, и Ланс открывает глаза.
— Я же говорил, это его взбесит.
Ланс жмурится — точно, это Эд и Марсик, если, конечно, этот шестифутовый шкаф можно назвать Марсиком.
Лайтмен садится в постели. Комната, недавно такая благопристойная, имеет уже странный вид — провода, в основном, оборваны и панели разбиты.
— Вы что, сдурели, парни?
— Ланс, тебе надо бежать. — Это Эд. Марсик молчит, но мозги его громко трещат от напряжения. «Как бежать?»
— Они или убьют тебя, Ланс, или обработают так, что … Ну, …
До Ланса, наконец, доходит. Он извлек кое-что из памяти Марса и Эда и поражен их наглостью: то, что они подслушали, может стоить, по меньшей мере, промывки мозгов.
— Ну, вы даете, парни.
