– Именно. Пока ты не примешь это всем сердцем как прошлое.
– Полагаете, я нервный юноша? Вроде Аля?
– Ничуть. Во-первых, ты не юноша, в отличие от Аля, во-вторых, ты не нервный, но ранимый. Я не хочу, чтобы ты забывал свое прошлое – любое. Даже совсем недавнее. Но хочу, чтобы ты перестал реагировать на него болезненно. Хочу, чтобы ты смирился, если угодно. Если ты хочешь кого-то повидать, скажи мне, я вызову сюда или в столицу. Если ты хочешь, чтобы я что-то сделал для твоих знакомых, скажи, и я сделаю.
Дан покачал головой. Не хотел. Собственно, и видеть особенно некого. Мун? Вряд ли Муну это доставит такое счастье. Стражники в казарме? Да ну, даже приятелями не обзавелся. Сделать для них что-то? Для Муна уже сделал властитель, для стражников сделал Дан: передал в банк распоряжение раз в неделю покупать для них сладкие пироги. Все-таки неплохо отнеслись.
Что острее болит – Дана или позор и унижение во внутреннем городе? А ведь ничего. Почему вдруг властитель решил, что для него это так уж особенно важно? Он не забыл Дану, помнил унижение, но вот чтоб особенно страдать по этому поводу? Не мальчик, чтоб по пять лет душевными муками терзаться. Но ведь ничего Нирут просто так не делает. Предполагает, что вид города оживит воспоминания? В частности, о дне, когда он впервые прошел в городские ворота в закатанных штанах и с пиджаком, заброшенным за спину?
– Что ты думаешь о Тике Тури?
– Я не думаю о ней.
– Излечился?
– Не знаю. Не уверен. Просто – не думаю. Для вас это принципиально?
– Для меня? – удивился властитель. – Если ты так уж ее хочешь, давай я заберу ее у генерала и отдам тебе. Генералу же лучше. Только подумай, действительно ли она тебе нужна.
– Это что, вроде разрешенной мести? – спросил Дан. Еще бы льда насыпать в это вино, так похожее на мартини… – Нет, Нирут, не нужно. Я хочу, но все равно не нужно, потому что ничего хорошего из этого не выйдет. Вы сомневались в том, что я откажусь?
Властитель покачал головой. Глядя на него, придворные начали было коротко стричься, так он им назло стричься перестал, так что теперь его голову украшала пышная шевелюра. По мнению Дана, это делало его банальным, но мнение он благоразумно держал при себе.
– Тебе придется смириться с присутствием Люма. Сразу скажу, если вдруг начнет щеголять манерами, которых нахватался у Фрики, можете бить его… ну по любым местам. Он, правда, достаточно свободен, чтоб схватиться за меч, не убоявшись моего гнева, но ведь сейчас ты не тот, что раньше.
