Объём книг 430-450 страниц, формат 60x88 1/16. Бумага офсетная, печать офсетная, гарнитура «Тайме NR».
Твёрдый переплёт, бумвинил, золото. Книги прошитые. Подарочное издание. Цена договорная. Желающие могут приобрести книгу или весь пятитомник с автографом писателя и дарственной надписью.
«Живое Слово» Тел. 379-9О40 109378, Москва, Волгоградский проспект, 159-2, оф. 73.
Статья опубликована :
№35 (6336) (2011-09-07) 2
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
Библиосфера
Синдром плинтуса
КОЛЕСО ОБОЗРЕНИЯ
Екатерина ИВАНОВА, САРАТОВ
Однажды я ехала в троллейбусе, и в салон вошли двое детей с гармошкой. Мальчик растянул меха, а девочка завела тонким, жалобным голоском: «Прекрасное далёко, не будь ко мне жестоко…» Так вот откуда эта щемящая грусть, не имеющая никакого отношения к сюжету светлого, но наивного детского фильма, знакомого всем, чьё детство пришлось на середину 80-х гг. прошлого века! «Не будь ко мне жестоко», – повторяли мы, как заклинание, сами не понимая, о чём и кого просим. Но оно было именно «жестоко», так, как может быть жестоко только будущее, которое не случилось.
Настоящее реальных «нулевых» более чем жестоко: ювенальная юстиция и реформа школьного образования, насилие в школе и насилие в подворотне, первая сигарета, первая доза, первый аборт. От этого потока зла ребёнку некуда спрятаться, потому что разрушена единственная твердыня, которая могла бы его защитить, – семья. Разрушение семьи – длительный процесс, который зафиксирован русской литературой.
Роман XIX века держится на «мысли семейной», оберегающей ребёнка от травматического опыта прямого столкновения со злом, несправедливостью, развратом. Литература XX века от Андрея Белого до Михаила Булгакова показывает неуклонное разрушение семьи.
Но самый страшный образ ребёнка в русской, а может быть, и в мировой литературе показал А.И. Солженицын в «Архипелаге ГУЛАГ». Описывая быт и нравы малолеток в лагере, Солженицын показывает корень зла: ребёнок в силу незрелости душевных сил не способен сопротивляться злу, и одичание его бывает страшным и мгновенным.
В основе современных книг о детстве очень близкое соприкосновение юной неокрепшей души со злом, осознание полной от него зависимости, принятие извращённых и аморальных представлений о жизни как нормы.
Можно без преувеличения сказать, что проза рубежа XX–XXI веков показывает разнообразные круги «ада» детства, и исключения только подчёркивают правило.
