— Так что же!… Почему бы нам не посадить парочку антенных вредителей и благополучно покончить с этим делом? Так сказать, концы в воду?
После паузы Устинов предложил:
— Давай так: на завод отправим сначала малую комиссию. От тебя — председатель, от меня — Савин, от КБ-1…
— Кисунько, — предложил Куксенко.
— Хорошо, а от ТГУ поедет Червяков. Можете прямо сейчас, Николай Федорович? — спросил Рябиков у Червякова.
— Как штык, Василий Михайлович, — ответил полковник. — Одному или с кем прикажете? В машине места хватит.
— А вот возьмите за компанию Григория Васильевича, — сказал Елян. — Вы как, Григорий Васильевич?
— Я тоже как штык.
— А мне, Дмитрий Федорович, разрешите выехать завтра поездом, — сказал Савин, обращаясь к Устинову.
Устинов согласился, и я понял, что Савин, пока мы будем в дороге, постарается объяснить заводчанам, как вести себя с нашей комиссией.
Около двух часов ночи, заехав по домам за; личными дорожными вещами, мы с Червяковым в «Победе» направились на «дальний» антенный завод. Там нас вечером встретил директор завода и отвез на своей машине на бывшую квартиру Еляна, где был накрыт стол со всем необходимым к стерляжьей ухе. А уха тоже дымилась на кухне, и уже готовы были занять свои места на сковородке стерлядки, приготовленные для жарки. Пока мы приводили себя в порядок после дороги, прибыли главный инженер завода, секретарь парткома и председатель завкома.
Первый тост произнес директор завода:
— Сегодня двадцать третье февраля, и мы рады приветствовать у себя инженер-полковника Червякова Николая Федоровича и подполковника Кисунько Григория Васильевича по случаю дня Советской Армии. Но пусть они не думают, что мы подлаживаемся к ним как к комиссии. У нас чиста рабочая совесть, и нам не страшны никакие комиссии. За Советскую Армию!
Потом были тосты с обеих сторон за завод, за КБ, персонально за присутствовавших. Но заводчане долго не задержались и оставили гостей отдыхать.
Работа «малой» комиссии началась утром следующего дня с прибытием представителя министерства Савина и вызванного с полигона Заксона. Червяков сразу же задал работе следовательский тон и быстро настроил заводчан и Заксона друг против друга. Поднимались первичные документы по пустяковым вопросам, которые в производстве положено решать заводским технологам и конструкторам самостоятельно. Было ясно, что Червяков просто решил на всякий случай понадергать и подстелить соломку в виде фактов самовольства завода и Заксона без ведома военпредов, — вплоть до выбора цвета лакокрасочных покрытий на внешних поверхностях волноводов. В этих вопросах, в которых копался дотошный военпред, заводчане начали все валить на Заксона, а Заксон в свою очередь — на заводчан, получилось глупое препирательство по вопросам, не стоящим выеденного яйца.
