Ее груди налились болью, спять которую могли лишь ласки Тая.
— О, — простонала она. — О-о.
— Я испытываю то же самое, дорогая. Я так хочу коснуться тебя. Представь, что твои пальцы — что мои.
Услышав его приглушенный стон, Мерри почувствовала, как кровь прилила к телу.
— Я хочу покрыть поцелуями твою шею и взять твои груди в свои ладони.
— Тай, это невероятно, но я ощущаю тепло твоих рук. — Мерри вздрогнула, когда поняла, что ласкает собственную грудь.
— Ни о чем не думай. Только слушай и делай так, как я говорю. Я хочу взять в рот твой затвердевший сосок, чтобы ты почувствовала влажное тепло моего языка.
Мерри тяжело задышала. Ее рука скользнула к пульсирующему холмику внизу живота.
Тай засмеялся, и у нее по спине побежали мурашки.
— На этот раз я хочу от тебя больше, чем ты давала мне прежде. Я хочу все.
Мерри прерывисто вздохнула.
— Ммм, — простонал Тай. — Мне нравится запах твоей кожи. Ваниль и лаванда. Ты такая сладкая… Я спускаюсь ниже, — протянул он. — Обвожу твой пупок кончиком языка. Оставляю дорожку поцелуев на животе…
Мерри уже не помнила сцену в лифте. Ей казалось, что его губы и в самом деле касаются ее тела.
Теперь на обоих концах провода раздавались лишь стоны. Мерри не могла отличить свои от его. В данный момент ничто не имело значения, кроме его голоса и ее жаждущего женского естества.
— Мне нужно обладать тобой, — умолял Тай. — Ты такая влажная, такая горячая. Ммм… Я хочу испить твое тепло, проникнув языком туда, где я еще не бывал… Я смакую твой вкус, любимая, — нежно прошептал он. — Я мечтал об этом тысячу раз.
— О, — Мерри тяжело задышала. Затем где-то вдалеке услышала выкрик, слишком пронзительный и неистовый, чтобы быть ее собственным. — Я… Я… Возьми меня, Тай, пожалуйста. Ты мне нужен.
— Да, — согласился он. — Уже пора. Ты готова.
Более чем… Она задержала дыхание.
— Дыши, сладкая моя. Я хочу слышать твое дыхание, когда буду погружаться в тебя.
— О… о…
Она боялась, что телефон может разрядиться в самый неподходящий момент. Ни не хотелось ничего пропустить.
Следующие несколько минут превратились в непрерывный поток вздохов и стонов с обеих сторон. Затем Мерри почувствовала, что окружающий мир разорвался на тысячи разноцветных осколков.
После этого она лежала на постели, пытаясь прийти в себя. Вдруг все это показалось ей неправильным. Надо, чтобы Тай обнял ее и поглаживал по волосам, пока она не уснет, прижавшись к нему.
Но Мерри была совсем одна. Ей стало холодно. Вдруг она показалась себе такой смешной. Ищет чего-то настоящего, подлинного — и занимается всякой ерундой.
