— А я слышала про какой-то загадочный конфликт между Эдипом и Сфинксом.
— Это герой попутно разгадал маленькую шараду. Сфинкс имел репутацию весьма оригинального чудовища. Он периодически ловил на перекрестке одиноких путников и задавал им замысловатые вопросы. Если путник отвечал неправильно, Сфинкс съедал недогадливого путешественника с потрохами.
— И о чем же спросил монстр Эдипчика?
— Да так, сущую ерунду. Почти как в телевизионном шоу «Колесо фортуны», только без угадывания букв. Мол, кто утром ходит на четверых, днем на двух, а вечером на трех?
— Я знаю ответ. Это спелеолог. Сначала он преодолевает на четвереньках узкий камин, потом шагает по залу с купольным сводом, ну и затем, помогая себе рукой, углубляется в ход с крутым наклоном.
— Вот, Эдип ответил почти так же — это человек в младенчестве, зрелости и старости. Ну и Сфинкс с отчаяния бросился в пропасть.
— А Эдипчик?
— Зашагал дальше, чтобы жениться на собственной матери.
— И женился?
— Конечно, благодаря славе победителя сфинкса. Благодарные фиванские обыватели единогласно избрали Эдипа своим царем, и Иокаста, царица, автоматически стала женой собственного сына. Она тоже не признала в сожителе родные гены и предавалась сексуальным утехам на всю катушку.
— И сколько они прожили вместе?
— Не поверишь — достаточно долго и счастливо. Но вот однажды на Фивы обрушилась эпидемия чумы. Тогда горожане отправили гонца к оракулу, и тот дал рекомендацию: изгоните из города убийцу предыдущего царя, и эпидемия кончится. Гонец доставил информацию Эдипу, и тот, будучи заботливым и внимательным царем, учинил расследование обстоятельств гибели своего предшественника. Оказалось, что один из раненных им телохранителей выжил. А был этот единственный свидетель как раз тем рабом, который продал младенца за сыр. Так Эдип узнал, что он убийца собственного отца и растлитель матери. Тогда Эдип медной пряжкой от ремня выколол себе оба глаза. Пока он занимался изуверством, его мать успела выпить яду. Так сбылись все предсказания!
— Похоже, древние греки ни шагу не могли ступить без прогноза оракулов.
— Да, сивилл и пифий на пелопонесском полуострове в те времена хватало.
— Малыш, а вот если бы тебе какая-нибудь гадалка на кофейной гуще напророчила, что ты никогда не выберешься из «Бездонной глотки», ты бы рискнул последовать за мной?
— Я в предсказания никогда не верил. — Малыш ухватился за рюкзак, показывая, что готов для продолжения трудного пути.
