— Здравствуй, Джейн, — тихо сказал он, пристально глядя ей в глаза.
Непонятно, что так подействовало на нее — то ли неожиданность ситуации, то ли вид почти обнаженного, идеально сложенного мужского тела, но Джейн почувствовала, что не может пошевелиться.
— Нора забрала малышей кормить, а Пьер с Полем помогают натянуть навес для вечеринки. Нора решила, что будет славно поужинать сегодня на свежем воздухе. В общем, все суетятся, — сообщил он.
— Кроме тебя, — заметила Джейн.
Она выпрямилась, огорченная тем, что Фернан наблюдал за ней спящей и мог разглядеть каждый миллиметр ее тела. Ей это не понравилось. Одно дело — бравировать новыми принципами и появляться в бикини на глазах всего света, совсем другое — в присутствии Фернана.
— Кроме меня, — согласился он.
— Может быть… может быть, тебе стоит помочь Пьеру? А я пойду и узнаю у Норы…
— Мне нужно поговорить с тобой.
— О… — Джейн охватила паника. — Что же ты можешь мне сказать, Фернан?
— Я просто хотел узнать твои планы, вот и все, — спокойно ответил он. — Не собираешься ли ты в ближайшем будущем вернуться во Францию?.. Я знаю, что Нора хотела бы этого.
Маленький лучик надежды угас, хотя сердце Джейн продолжало учащенно биться.
— Не думаю, чтобы это было бы возможно. — Она обхватила руками колени и прижалась к ним подбородком, так что пряди шелковистых волос скрыли ее лицо: не хватало еще разрыдаться перед ним. — Последние два месяца, когда я помогала Норе ухаживать за малышами, привели меня к одному решению. И я знаю, что мне необходимо осуществить его, пока мной снова не овладели сомнения.
— Могу я спросить, что это за решение?
— Я хочу снова работать с детьми, — ответила она. — Видишь ли, после аварии, о которой я тебе рассказывала, мне было очень плохо. Водитель автомобиля, с которым я столкнулась, погиб, а ему было только восемнадцать лет. У меня самой в машине были дети, за которыми я тогда ухаживала. Короче говоря, я на какое-то время… надолго утратила уверенность в себе. Боялась быть ответственной за кого-либо!
— А эти дети…
— Нет, они серьезно не пострадали, отделались небольшими порезами и ушибами. На следующий день их выписали домой, но… Но все могло быть по-другому, и эта мысль преследовала меня. Я пробыла некоторое время в больнице — травмы и переломы, но, к счастью, ничего серьезного. Остались только вот эти шрамы, хотя они ничто по сравнению со шрамами памяти, — закончила она с болью в голосе.
— Джейн…
— Но я люблю детей, и мне нравится работать с ними. Поэтому я решила не позволять больше прошлому властвовать надо мной, — поспешно сказала она, не желая слушать слова утешения: это было бы для нее невыносимо.
