— Я им уже сказал, — смущенно сообщил Пьер.
— Ох, ты безнадежен! — сердито воскликнула Нора, но влюбленный взгляд, который она послала мужу, говорил совсем о другом. — Дайте Джейн Фернана, а Фернану — Джейн, — попросила она медсестру.
Слова Норы эхом отозвались в сердце Джейн: так символично они прозвучали… Крошечное личико в окружении мягкой голубой ткани расплылось перед ее глазами.
— Какая она крошечная! — Голос Фернана дрогнул, и Джейн подняла глаза, чтобы взглянуть на него — такого большого и сильного, неловко держащего младенца на согнутых руках. — Ты только посмотри, какие у нее ручки! Самые настоящие, а пальчики малюсенькие… Тебя все будут очень, очень любить, малышка. Всю твою жизнь ты будешь любима!
Джейн заметила, как Пьер взял друга за локоть.
— Ты будешь их крестным, Фернан — так же, как у Анри?
У Джейн защипало в глазах: она поняла, что Пьер и Нора считают своего первенца такой же реальностью, как и двоих новорожденных…
— Конечно, сочту за честь! — ответил Фернан, не поднимая головы, склоненной над маленьким сморщенным личиком младенца.
— А ты, Джейн? Ты будешь крестной матерью? — быстро спросила Нора. — Пожалуйста, скажи «да»!
— Разве я могу сказать «нет»?
Она посмотрела на маленького Фернана и подумала, будет ли когда-нибудь держать на руках свое собственное дитя. Джейн не была уверена в этом… Она знала, что никогда не выйдет замуж за того, кого не будет любить, а разве кто-либо мог сравниться с Фернаном Тамилье?
Слеза упала на личико младенца. Джейн забеспокоилась, как бы ей окончательно не расклеиться, и поспешно передала новорожденного медсестре.
— Я думаю, нам пора идти.
Фернан осторожно положил девочку обратно в колыбельку. Затем Джейн поцеловала Нору, и они на цыпочках вышли из палаты.
— Все-таки дети — это чудо! И человеческая дружба — чудо, — тихо сказала Джейн, когда они шли по коридору: она вспомнила, как перед уходом Нора обняла ее, и это объятие говорило больше, чем любые слова.
— Да, это чудо…
Фернан почему-то чувствовал себя так, словно у него из-под ног вышибли опору. Он никогда не поверил бы, что вид двух крохотных существ, этот венец любви Пьера и Норы, так подействует на него. И чтобы преодолеть нарастающее чувство пустоты в сердце, сказал:
— Боюсь, Нора теперь будет еще больше дорожить твоей дружбой. А ты ведь собираешься скоро возвратиться в Лондон?
Сама по себе фраза походила на вежливый вопрос, но тон, каким ее произнесли, не был ни дружелюбным, ни деликатным. Джейн внезапно остановилась, и Фернан, опередивший ее, был вынужден вернуться.
