— Фернан… — Джейн с трудом освободилась от его объятий; перед глазами все плыло, сердце бешено колотилось. — Подожди! Мне нужно… Я хочу тебя кое о чем спросить.
— Не сейчас! — Он снова притянул ее к себе, но Джейн уклонилась от ищущих губ.
— Нет, именно сейчас, а то будет поздно. Скажи, все это для тебя хоть что-нибудь значит? Видишь ли, я не привыкла… к коротким связям. — Она хотела сказать «романам», но не смогла заставить себя выговорить это слово.
— А к чему же ты привыкла?
Джейн смотрела на него во все глаза. Ей было так трудно заставить себя задать этот вопрос, а он на него не ответил…
Промолчал! Просто промолчал! Впрочем, это и был ответ…
— Я хочу домой, Фернан.
Джейн показалось, что она вернулась назад, в то время, когда не знала о существовании Фернана Тамилье, в тот мир, где самыми страшными событиями для нее были предательство Фреда, ужас катастрофы и кошмарные месяцы после нее. Странно, но все это вдруг показалось вполне переносимым по сравнению с той болью, что мучила ее сейчас.
— Джейн, я не могу тебе ничего обещать. Мне казалось, что я дал понять это…
— О да! Ты дал мне это понять. — В голосе Джейн прозвучала такая горечь, что ей самой стало жаль себя. — Ты поступил как честный человек и ни в чем не виноват. Но, пожалуйста, отвези меня домой.
Последние слова были сказаны так жалобно, совсем по-детски. Губы Фернана сжались в тонкую линию, он отвернулся, завел двигатель и, не говоря ни слова, выехал на дорогу.
Следующие несколько недель были самыми трудными в жизни Джейн, и спасло ее только то, что она пребывала в постоянных хлопотах. Она была нежной подругой, компаньонкой и доверенным лицом Норы, а когда нужно — гибридом матери и няньки. Она была старшей сестрой и товарищем Поля, надежной опорой и поддержкой Пьера. Но все это время она чувствовала себя бесконечно и безнадежно несчастной…
Самым тяжелым было то, что она даже не могла ни с кем поделиться. Джейн звонила матери раз в неделю, чтобы рассказать, как идут дела, но о таких вещах не говорят по телефону. Кроме того, ей не хотелось огорчать мать известием, что она несчастна за сотни миль от дома, в чужой стране, так что приходилось бодрым голосом сообщать только хорошее.
Фернан сразу же после того вечера на три недели уехал по делам в Штаты, а по возвращении под предлогом страшной занятости свел свои визиты в Ле-Пюи до минимума. Его отсутствие причиняло Джейн боль, но не такую сильную, как редкие случайные встречи с ним.
