Вот если бы она могла освободиться от тёток…
Ох, права Фелиция, утверждая, что ей, Доротке, хочется денег крёстной бабули. И если эта кошмарная крёстная оставит ей наследство, она примет его с радостью, может, хватит для приобретения собственной жилплощади. Вопрос лишь в том, есть ли такое завещание. Впрочем, даже если и есть, неизвестно, сколько ещё приживёт крёстная. Ведь нет в ней ничего старушечьего, живёт с размахом, на всю железку, такая и до сотни запросто протянет.
Вспомнился Доротке разговор тёток, который она нечаянно подслушала несколько лет назад, когда ещё в школе училась. Возвращалась как-то пораньше из школы, хотела незаметно пробраться в дом, чтобы тётки не заметили, должно быть, опять какие-то неприятности с математикой… Все три тётки сидели в гостиной при открытых окнах. Доротка, согнувшись, пробиралась по стеночке под окном и нечаянно услышала — разговор они вели о ней.
— Что ни скажешь — сразу надуется, замкнётся и ни слова в ответ, — говорила Фелиция, — и вечно недовольна…
— Вовсе нет, — возразила Сильвия. — Не понимаю, что ты её вечно попрекаешь, что перед зеркалом вертится. Не так уж много и вертится, к тому же девчонка красивая… Не пойму я тебя.
— А чего тут не понять? Для её же блага. Девчонки в её возрасте ужасно глупые.
— Не только в её возрасте, — ехидно захихикала Меланья. — А у неё дурь из головы надо выбить, не то зазнается.
— А с чего ей зазнаваться? — не поняла Сильвия.
— Да хотя бы из-за языков. Полиглотка! Полиглотка-идиотка, но идиотка талантливая…
— Преувеличиваешь! — перебила Меланью Фелиция. — Вовсе она не идиотка, никаких особенных глупостей не делает…
— Потому и не делает, что мы её воспитываем, — стояла на своём Меланья. — А она огрызается. Я лично такого не потерплю!
— А сама? Всю жизнь только и знала, что огрызалась, слова ей не скажи.
— Ты же меня воспитывала, вот я такая воспитанная выросла, так тебе нравлюсь…
— Не скажу, что ты мне так уж нравишься, а Доротка не в тебя пошла. Есть в ней такая симпатичная черта… ну как бы это получше сформулировать… в общем, она всегда готова на уступки, готова прийти к согласию, решить полюбовно спор. Это в ней от Анджея, тот всегда стремился к тому, чтобы всем было хорошо, вот только Кристина вечно шла наперекор, а ведь он не имел ничего против, чтобы оформить с ней брак. И если бы она хоть чуточку настояла… Тем более что повода ревновать у него не было, да она никогда бы и не дала такого повода. А был он ревнив, факт.
