— Это не документ.
— То есть как не документ?
— Этот документ не подтверждает вашего права находиться здесь.
С Симона начала потихоньку слетать спесь.
— А что подтверждает мое право?
— Я еще и учить вас должен? — насмешливо спросил подполковник.
— Учить меня не надо! — закипел, как чайник, Банкетов. — Вы конкретно скажите!
— А если хотите конкретно, то будьте любезны подтвердить свои права работой в этой фирме или доверенностью, выданной вам теми, кто сюда послал.
— Меня хозяева фирмы послали!
— Вот пусть они это на бумаге с печатью и с подписями подтвердят, а разговаривать с человеком с улицы у меня нет ни времени, ни желания. Прошу очистить помещение.
Щелчок по самолюбию адвоката был чувствительный. Симон завертелся как уж на сковородке.
— Я вас сейчас соединю по телефону с Помпеем.
— Ни с Помпеем, ни с Цезарем не надо меня соединять! — оборвал его на полуслове подполковник. — Или приказать, чтобы вас вывели?
К Банкетову сразу подступил милиционер с автоматом.
Лиза не могла понять, из-за чего, собственно говоря, на ровном месте возник конфликт. Извечные неприязненные отношения правовых и силовых органов или нечто другое? Адвокат сам дал ответ на этот вопрос. Косясь на автомат, извиняющимся тоном он сказал:
— Я хотел бы присутствовать при описи тех документов, что вы собираетесь изъять. За доверенностью пока съездишь туда-сюда, да пока ее напишут, три часа пройдет.
Оперативники молча переглянулись, а подполковник успокоил адвоката:
— Никаких документов на этот раз мы изымать не будем. Если нам по следствию что-нибудь понадобится, вот тогда вы их и принесете, заверенные как положено. В своем дерьме, господин адвокат, копайтесь сами!
Лиза видела, как повеселело лицо Банкетова, будто он попал на презентацию в ресторан «Прага»: куда-то пропал гусарский гонор, и появились лакейские замашки. Адвокат, изящно изогнув спину, протянул подполковнику на прощание руку:
— Честь имею — адвокат Банкетов!
Он раскланялся на четыре стороны и, еще раз с опаской глянув на автомат, быстро вышел из кабинета.
— Э-э, — крикнул ему вслед капитан Стецкий, — а дамам ручки поцеловать?
— Ну и хлыщ! — восхищенно обронил кто-то из оперативников.
— Вернется он?
— Вряд ли!
— Одно слово — Банкетов!
— Пристраиваются же люди!
А работа оперативников потихоньку двигалась вперед. Труп погрузили на носилки и унесли. У Лизы, у Гурьевны и у Гапы взяли показания. Подполковник уехал, но появился на «Шкоде» Мыкола — молодой парень лет тридцати. Стеснительные жесты, добродушное крестьянское лицо, чистая детская улыбка. Поставив машину, он с опаской зашел в офис родной фирмы и с порога заявил оперативникам:
