Все, что говорил Хобим, казалось Паломе логичным. Но на этом манта-рэе не было видно паразитов, и в том, как он совершал свои прыжки, чувствовались сила, энергия и возбуждение.
Слухи, ходившие на острове, призывали опасаться манта-рэев. Поговаривали, что они пожирают неосмотрительных моряков и рыбаков. Непослушных детей пугали, обещая бросить в море вместе со стаей этих рыб.
Но Палома помнила, как несколько месяцев назад она так же ныряла у подводной горы и увидела манта-рэя с поверхности воды. Тот «летел» по воде с грациозностью ястреба, поднимаясь и опускаясь, словно на ветру. И что удивительно, никто из обитателей подводной горы не испугался его, не бросился прочь с его пути и не попытался укрыться в камнях. Они словно знали, что манта-рэй сам будет стараться их избегать: он то слегка поднимал крыло, чтобы пропустить под собой пару морских окуней, то опускался ниже, проплывая под косяком каранксов.
В тот день на краю подводной горы, за небольшим косяком рыб, вода казалась серой и мутной — знак того, что целое облако планктона затянуло на отмель. Манта-рэй двинулся в сторону этого облака и, приблизившись к нему, вновь заставил Палому поразиться. Он развернул свои столь устрашающие рога в стороны, и те оказались двумя гибкими плавниками. Манта-рэй заработал ими, загоняя воду с планктоном себе в пасть.
Сделав три ходки через планктонное облако, он, явно удовлетворенный, поднялся наверх и исчез вдали.
И вот сейчас, когда ее дыхание успокоилось, а пульс замедлился, Палома сидела и ждала, не выпрыгнет ли манта-рэй еще раз. Ей хотелось еще раз увидеть вблизи, как тот вырвется на поверхность, услышать его рев и вновь стать свидетелем водяного взрыва.
Когда через какое-то время тот так и не появился, Палома опустила лицо в воду и огляделась вокруг. Должно быть, манта-рэй ушел на глубину, поскольку жизнь на горе вернулась в обычное русло. Тогда Палома решила опять нырнуть на дно.
Она сделала несколько глубоких вдохов и стала быстро опускаться по якорной веревке. Найдя ту же скалу, она снова обхватила ее ногами. Интуиция подсказывала ей, что должны произойти какие-то изменения на дне, вызванные событиями на поверхности. На самом деле ничего не изменилось: те же рыбы плавали вокруг тех же подводных скал, те же мурены высовывались из тех же нор, те же каранксы проплывали мимо в поисках еды.
И все же произошла одна перемена, и, хотя Палома знала, что это должно было случиться, ей стало грустно. Рядом, в небольшом ущелье, тот же спинорог метался взад и вперед. Но теперь вокруг никого не было. Никто не провоцировал и не атаковал его, а движения спинорога стали теперь другими — менее агрессивными и более беспомощными. По крайней мере, так показалось Паломе, и она поняла, что икру спинорога все-таки похитили и он пытается найти ее, почти обезумев и потеряв надежду. Еще одна рыба проплыла мимо. Она была толстой, и плавники казались непропорционально маленькими для такого туловища. Палома подпустила ее как можно ближе и внезапно схватила обеими руками за круглое туловище. Она старалась держать рыбу не слишком крепко и ждала, что же будет дальше.
