Грандиозна география шахматных состязаний в Советском Союзе. В разных городах от Бреста до Владивостока постоянно встречаются представители всех союзных республик, сибиряки и жители Кавказа, столичные и сельские шахматисты.
Во второй половине XX века появился новый аспект прямого влияния науки на шахматы. Встал вопрос о создании искусственного шахматиста, т. е. машины, играющей в шахматы.
В истории шахмат этот вопрос не нов. Еще в конце XVIII века венгерский изобретатель Кемпелен сконструировал «шахматный автомат». В 1769 году он продемонстрировал его в Вене. На массивном столе стояла шахматная доска с фигурами, а за столом сидел одетый турком манекен. Он передвигал фигуры левой рукой. «Турок» играл успешно. «Автомат» демонстрировался в разных странах с огромным успехом. Перед началом каждой демонстрации публике показывали внутреннее устройство «автомата». Зрители воочию убеждались, что внутри стола и «турка» решительно нельзя спрятаться человеку даже маленького роста. Однако в этом-то и заключалось «изобретение». Человек — сильный шахматист все же скрывался внутри «автомата», а иллюзию заполненности «автомата» до отказа всякой механикой создавала система зеркал, хорошо известная цирковым фокусникам. Успех сеансов «автомата», доверие к Кемпелену, вероятно, опирались на то, что казалось вполне возможным создать такую машину, которая будет считать шахматные варианты подобно арифмометру, отбрасывать плохие, просеивать хорошие и делать, наконец, лучшие ходы.
Тайна «автомата» долго тщательно охранялась. Скрывавшемуся внутри шахматисту было трудно и неудобно сидеть и еще труднее следить за перемещениями фигур на доске. Система слежения за событиями на доске, система управления движениями «турка» были решены изобретателем и механиком Кемпеленом весьма остроумно. Чтобы у публики не возникало сомнений в «машинном» методе обдумывания ходов, специально действовала и другая, маскировочная система — зубчатые передачи, валики, пружины, рычаги и т. п. После двенадцати движений машину «заводили» большим ключом. Секрет действия этого «автомата» был раскрыт только в 1836 году.
Итак, создание электронных вычислительных машин и развитие кибернетики привели к тому, что в середине XX века вопрос о возможности создания искусственного шахматиста стал в практической плоскости. Эта проблема вызвала огромный интерес. Одни безапелляционно утверждали, что для электронных вычислительных машин состязание за шахматной доской с человеческим мозгом безнадежно, что время, когда машина сможет побеждать в этой сфере человека, вряд ли придет, так как шахматы — это творчество, это смелое дерзание, это поиски нового. Другие с таким же энтузиазмом отстаивали безграничные возможности совершенствования программ и техники и не сомневались в том, что «электронный гроссмейстер» будет создан. Между тем если машина сможет решать сложные шахматные проблемы, то она сможет решать и задачи, требующие творческих методов решения в других областях интеллектуальной деятельности.
