М. МАЙЕРС: Подождите, одну секунду. Вот Вы говорите, что есть десяток способов заставить, и люди будут думать, что у них свободный выбор. Сейчас эти способы на практике уже введены, вот что называется в действие. Т. е. нас сегодня заставляют, на самом деле, экономить электроэнергию, но мы просто думаем, что мы этого не делаем.
С. КАРА-МУРЗА: Конечно, да. Мы сейчас… в целом страна находится сейчас на голодном пайке энергетически. В 85-м году у нас для внутреннего потребления в Российской Федерации оставалось 2,5 тонны нефти на душу населения. В 2003 году 0,74 тонны. Т. е. почти в 4 раза меньше. Но мы не заметили, как нас оставили без нефти. Правильно?
М. МАЙЕРС: Ну, как?
С. КАРА-МУРЗА: Ну, как, нам кажется, что это проблема рынка, хочется, иди купи. Просто подорожало и все. На самом деле все хозяйство сейчас работает на энергоемкий экспорт. Помимо того, что нефть…
М. МАЙЕРС: Ну, т. е. мы выкачиваем и продаем просто-напросто.
С. КАРА-МУРЗА: Да, три четверти удобрения, это очень энергоемкое производство, идет на экспорт. Металл, который тоже исключительно энергоемкое производство, тоже идет…
М. МАЙЕРС: Т. е. получается, что за последние там 20 или сколько-то лет, мы во имя прибыли, мы все это просто продали.
С. КАРА-МУРЗА: Не прибыли. Прибыль остается там тоже. Вы знаете, что мы не можем на эти деньги купить…
М. МАЙЕРС: Но мы ее зачем-то продаем. Зачем мы ее продаем?
С. КАРА-МУРЗА: Раз мы… Ну, если уж на то пошло, какой механизм вот превращения страны в придаток энергетический? Как и везде…
М. МАЙЕРС: Ну, наверное, так проще.
С. КАРА-МУРЗА: Ну, прежде всего, вербуется элита страны. Понимаете…
М. МАЙЕРС: Вот об элите мы еще обязательно поговорим чуть подробнее. Мне бы хотелось профессионала послушать. Относительно тех цифр, которые Сергей Георгиевич обозначил.
Л. ГРИГОРЬЕВ: Ну, насчет запасов нефти вечная тревога идет уже 100 лет. С тех пор, как начали потреблять нефть, все время запасы нефти в мире по отношению к добыче колеблются между 20 и 30, и каждые 5 или 10 лет раздается вопль, что скоро кончится. Ничего она не кончится…
М. МАЙЕРС: Ну, так она конечна?
Т. САМСОНОВА: Как это не кончится?
Л. ГРИГОРЬЕВ: Она 100 лет никак не кончится. За это время добыча увеличилась раз там в 50, в 100, а все равно осталось 30 лет.
М. МАЙЕРС: А откуда оно берется в таком случае?
Л. ГРИГОРЬЕВ: Ее просто еще много.
М. МАЙЕРС: Ну, значит, когда-нибудь она кончится?
Л. ГРИГОРЬЕВ: Она когда-то кончится, но она кончится за пределами 21 века.
