Доктор Виссек кивнул.
— Да, кстати, только что звонил доктор Кукиль, — как бы невзначай сообщил он. — Скоро он будет здесь.
— А ему что здесь понадобилось? — ошеломленно спросил доктор Бургер.
— Он показался мне очень взволнованным, — ответил Виссек.
— Да? Ну, значит… Впрочем, подобного можно было ожидать… В конце концов, именно он… Вы не знаете эту историю?
— Это подлость, — категоричным тоном заявил доктор Виссек.
Профессор Бургер ничего на это не ответил. Приподняв веки Юлии, он осмотрел глазные яблоки. Взгляд был неподвижным, остекленевшим.
— Ей делали кардиазол? — Да.
Профессор поднялся.
— Оставайтесь с ней, — велел он. — Если что-нибудь произойдет, немедленно сообщите мне.
Доктор Виссек закивал головой. Говорить он не мог — в горле застрял отвратительный комок, и он, как ни силился, не мог проглотить его.
— Не хочется мне встречаться с этим… с этим Кукилем, — бросил на прощание профессор Бургер и без слов вышел из палаты.
Взяв белый больничный табурет, доктор Виссек придвинул его к койке и сел. Он работал весь день. Механически он протянул руку и проверил пульс Юлии. За этим занятием его и застал доктор Кукиль.
Это был совершенно не тот доктор Кукиль, которого Виссеку доводилось видеть и слышать прежде на конференциях, приемах и всякого рода публичных мероприятиях. В палату ввалился взъерошенный мужчина без пальто в съехавшем набок галстуке, взмокший от пота. Он ничем не напоминал напыщенного, спесивого эксперта, представившего суду заключение в ходе процесса над Эрнстом Дойчманом. Сейчас это был постаревший на десяток лет мужчина, от былой самоуверенности которого и следа не осталось. Едва взглянув на Виссека, он бросился к лежавшей на койке Юлии.
— Зачем, зачем ты сделала это? — охрипшим от волнения голосом спросил он.
Францу Виссеку показалось, что вопрос лишь формально был обращен к Юлии, а на самом деле он хотел спросить себя: зачем, ну зачем все так обернулось? По воле какого злого рока эта цветущая женщина должна сейчас страдать, балансируя на грани смерти?
— Добрый вечер, коллега Кукиль, — негромко приветствовал его доктор Виссек.
Произнесено это было не без сарказма.
— Что? — не понял Кукиль.
На мгновение повернувшись к нему, он обвел его рассеянным взглядом, потом снова обеспокоенно стал смотреть на Юлию.
— Сколько актинного вещества вы ей ввели?
— Два раза по 5 кубиков.
— Боже! А это не много?
— А разве есть смысл опасаться чего-либо? — пожал плечами доктор Виссек.
