Говорят, некоторые слышат голос Бога. Но со мной он так не говорит. Конечно, Он посылает закаты, цветы, делает стулья и так далее; но он не говорит со мной теми словами, которые я пишу сейчас. Это важно, потому что это доступная мне правда. Кроме этой правды – того, что я вижу внутренним ли, внешним взором – у меня ничего нет. Я очень плохо умею врать, и многие людские дела мне поэтому трудны. Я боюсь, наверное, что если я утрачу правду своего видения, то попаду в настоящий сумасшедший дом. Не тот, людской, где я был, и который не очень сильно отличается от «социума» за его окнами и стенами; а в настоящий, где я утрачу свой маленький дар и попаду в ничем не скрепленный хаос переживаний. Я был в таком тоже, мне кажется, и я не сильно туда стремлюсь. Попадусь – ну что ж, я настрою свою маленькую рацию и опять буду понимать.
Вот как я это вижу: мое дело – это видеть правду и рассказывать ее. А так у меня нет особой цели. «Что делать» с этой правдой, о чем меня спрашивают тысячекратно на моих группах, мне не очень важно. Обычно – ничего; видеть, знать. Осознавать.
***
Потому что я болен душой, но не подаю и вида. Потому что, с тех пор, как помню себя, я только и делаю, что симулирую душевное здоровье, каждый миг, и на это расходую все (все без остатка) и умственные, и физические, и какие угодно силы. Вот оттого и скушен.
Ведущий, как мне кажется, должен «высоко нести знамя собственного безумия», и быть в этом достаточно последовательным и настойчивым.
Потому что «среда» людского социума всегда будет так или иначе бить его сумасшествие своим сумасшествием.
Как простую и современную иллюстрацию этого можно воспринимать следующую главу.
Озабоченный вопросами собственной личности, я решил внести в эту книгу одну историю, связанную с мистериями немного косвенно. Очень во многом это история про меня, а не про мистерии. Хотя многие «общие» вопросы проявились и записались в ней очень выпукло и красочно.
Человек не должен быть одинок – таково мое мнение. Человек должен отдавать себя людям, даже если его и брать не хотят.
В главе «Возвращение к природе» я уже писал, что мистерия тесно связана с «природой», а не с «городом», и обычно тяготеет к «диким чащам». На самом деле, конечно, подобные вещи происходят и в «городах», причем в самом их «центре». Одним из таких действ может быть скоморошество: «когда духи выходят на улицу».
