Около девяти вечера Невада свернул с автострады на грунтовую дорогу, ведущую к ранчо. Остановившись перед домом, он вышел из машины и прислушался к смеху, доносившемуся из казино.
На пороге появился мужчина посмотреть, кто приехал.
— Привет, Невада.
— Здорово, Чарли, — ответил Невада, не поворачиваясь. — Похоже, разведенные решили повеселиться.
Чарли улыбнулся.
— А почему бы и нет? Для большинства развод — дело хорошее.
— Наверное, так. Только трудно привыкнуть, что на ранчо пасутся женщины, а не скот.
— Ну, теперь, может, и привыкнешь, — отозвался Чарли. — Как-никак ты владеешь половиной этого ранчо. Пора тебе остепениться и начать здесь работать.
— Не знаю. Что-то меня тянет попутешествовать. Слишком долго сидел на одном месте.
— И куда ты собираешься? — спросил Чарли. — Ничего не осталось, кругом сплошные дороги. Ты опоздал лет на тридцать.
Невада молча кивнул. Чарли был прав, но, как это ни странно, Невада не чувствовал, будто опоздал на тридцать лет. Он чувствовал себя так же, как всегда. Вполне подходяще.
— Я поселил женщину в твоем домике, — сказал Чарли. — Мы с Мартой ждали тебя с ужином.
— Тогда я съезжу за ней. Мы вернемся, как только я ополоснусь.
Чарли кивнул и, входя в дом, услышал шум отъезжающей машины. Обернувшись, он увидел, как та медленно поднимается по петляющей горной дороге.
— Ну, как он? — спросила его Марта.
— Не знаю. Какой-то он растерянный.
* * *
В доме оказалось темно. Невада снял керосиновую лампу с дверного косяка и поставил на стол. Чиркнув спичкой, поднес ее к затрещавшему фитилю. У него за спиной раздался голос Рины:
— Почему ты не включил электричество, Невада?
— Я больше люблю лампы. Электрический свет какой-то неестественный. Глаза устают.
Бледная Рина сидела в кресле. На ней был длинный теплый свитер и вылинявшие джинсы.
— Тебе холодно? — спросил Невада. — Давай зажгу огонь.
— Нет, я не замерзла.
— Пойду занесу вещи и умоюсь. Чарли с Мартой ждут нас ужинать.
— Я тебе помогу.
— Ладно.
Они вышли в темноту. На темном бархате неба ярко сияли звезды, снизу доносились смех и музыка.
— Хорошо, что я не одна из них.
— Ты и не могла быть. Ты не такая.
— Мне часто хотелось развестись с ним, но каждый раз меня что-то удерживало. Хотя я с самого начала знала, что это неправильно.
— Сделка есть сделка.
— Наверное.
Когда все вещи оказались в доме, она села на край кровати, а он снял рубашку и повернулся к умывальнику в углу крошечной спальни. Бугры мышц перекатывались под удивительно белой кожей. Грудь и сильные руки были покрыты волосами, походившими на черный пух.
