Интегральный национализм должен избавить людей белой расы от тяжёлого наследия христианской идеологии. Библейский монотеизм как чуждый неарийский компонент духовной жизни должен быть стёрт из памяти европейцев. Нордический человек не нуждается в откровениях, лежащих где-то вне его самого. Если мы вознамерились выдавливать из себя раба, то нужно быть последовательным и начитать с раба Божия.
Мишель Понятовски говорил также о необходимости избавления от всех видов «пораженческой идеологии», добавляя при этом: «Нужно, чтобы проект предлагаемого общества был убедительным для большинства нации. Для этого он должен интегрировать всё, что было самого значительного в прошлом и наиболее привлекательного в будущем». Именно из этого качественного соединения традиции и футурологии, консерватизма и революционности, правой и левой частей политического аспекта исходит интегральный национализм.
Наконец интегральный национализм в его русском варианте преодолел родовую болезнь отечественных национал-патриотов, имя которой «Третий Рим». Это помпезное изобретение при дворе русских царей притягательно лишь для неэмансипированных умов. Оно требует безоговорочного подчинения идеалу, и даже в известной степени рабства. Оно ведёт к ослаблению умственной конституции. На фоне идеологической декорации Третьего Рима любая личность, даже национально мыслящая, превращается в ничтожного статиста. Ненасытная утроба этого монстра с удовольствием переварит любого человека лишь как статическую единицу, как жертву, приносимую на алтарь своих вселенских амбиций. Единственная свобода, которая у Вас есть при этом, это свобода умереть. И смерть русского воина от басурманской пули будет поставлена в один ряд со смертью римского легионера от стрелы вандала и смертью византийца от турецкой сабли. Всё, что Вам может предложить идеологема Третьего Рима — это стать частью коллекции безымянных надгробий на задворках империи.
Первый Рим пожрал римлян, стерев их с лица земли как этнос, второй поглотил Византию, третий с удовольствием поглощает русских во имя своих неуёмных фантазий. Желая лицезреть крест на храме Софии в Константинополе, он не считает миллионы крестов на могилах, что выстилают заветный путь к нему. Однако, увы, герои государства умирают в памяти людей вместе с государством. Национальные же герои, напротив, становятся персонажами любимых сказок, преданий, и судьба государства никак не сказывается на ореоле их популярности.
