Вполне очевидно и не нуждается в доказательствах, с учетом всей хозяйственной истории человечества, что эта основная масса населения, самой природой заключенная в рамки третьей касты, производит всю совокупность материальных ценностей, необходимых для полноценного и независимого существования этноса. Представителей данной касты никто и никогда не ограничивал в овладении материальными благами. Сын освобожденного раба в древнем Риме мог быть сколько угодно богаче отца своего хозяина, и монархическая мощь великой империи нисколько не противилась этому. Роскошь, удовольствия, дворцы — все мог иметь нувориш, кроме одного. За деньги он никогда не мог купить положения в обществе, он не мог влиять на выработку стиля жизни, он не смел касаться сакральных основ бытия, созданных самой жизнью и Богами. Нувориш не смел задавать тон и освящать святыни. Смысл и стиль жизни в кастовых этнократиях вырабатывал жрец, а воин осуществлял их волей и мечом. Так было везде всегда и у всех народов и рас.
И, наконец, к четвертой касте (шудр) принадлежали отверженные члены общества, в силу своих моральных и физических качеств не способные к самостоятельной жизни, но приспособленные лишь к социальному паразитизму. Рабы, нищие, наркоманы, проститутки, извращенцы и психически невменяемые — все эти типы людей с древнейших времен и до наших дней составляют одну и ту же приметную картину низов общества, независимо от того, кутаются они в рубище или в драгоценные одеяния.
Представители этой касты составляют в различных, но не вырождающихся обществах от 10 до 20 % от общей массы населения. «Шудра» значит подлый. Отсутствие всяких моральных обязательств перед народом и обществом являются отличительной чертой этой касты. Поразительно, но не только на вершинах социальной пирамиды, но и среди отбросов общества с завидным постоянством работает вечный принцип самоидентификации «свой-чужой». Отщепенцы точно так же признают друг в друге своих, группируясь вокруг одинаковых историй разбитой жизни, как и вокруг нищенского костра в непогоду. Марксизм с его пресловутым экономическим дарвинизмом (кто не работает, тот не ест) и здесь даст гносеологическую трещину, ибо не сможет объяснить, почему древние общества, находившиеся у самых истоков экономического развития, опять же все с завидным упорством содержали эти явные отбросы общества, а не истребляли их по праву сильного. Ответ прост. Из-за самой природы ненасилия, заложенной в основе всех кастовых этнократий. Жрецы, воины и работники взирали на шудр, как на проклятье Богов. Но Боги ведают, что творят.
